"Станислав Васильевич Родионов. Камень " - читать интересную книгу автора

Рябинин влюбился.


Он знал за собой неудобную черту - накаляться в спорах до повлажнения
очков. Тогда мысли заслоняли сидящего перед ним человека; тогда он как бы
терял его из виду, увлеченный в неразрешимую даль своей идеей. Рябинин
боролся с этим, вступая в подобные ристалища лишь со знакомыми людьми да с
отпетыми преступниками, пробуя расшатать их пещерные взгляды. Но был простой
способ не терять себя в самом палящем споре - прикрыться иронией. Рябинину
помогало, хотя он не сразу отгадал причину...
Человек, говоривший слишком убежденно о слишком серьезном, кажется
чуточку спесивым. Он как бы знает истину окончательную и абсолютную, которая
и богу-то не дана. Поэтому умному пристало не терять иронии, которая
смягчает каркас любой истины, оставляя зазорчик для сомнения и для поиска
уже другой, следующей истины, опять-таки смягченной иронией...
Кажется, Рябинин утратил не только иронию, но и здоровый юмор - знай
себе читает морали. Не за ними же она пришла?
Он вгляделся в ее лицо, потерянное им в споре. Хотя они проговорили
часа два, напряжение ее губ не опало, с них так и не схлынуло удивление,
словно она все время хотела о чем-то спросить, но давила это желание. Сперва
они показались ему грешными. Не грешные, а нервные губы... И взгляд
проверяющий, недоверяющий.
Рябинин, давно решивший, что пришла она лишь взглянуть на старого друга
матери, опять насторожился. Видимо, он ближе был к разгадке, когда ворожил
по руке, когда почти угадал. На допросе эту бы нить он не бросил, разматывая
до конца...
- Жанна, что у вас произошло с мужем?
Она глубоко вздохнула, замедляя течение времени, - не хотелось
говорить. Или не могла вот так сразу... Но ведь ради этого она тут и сидит -
теперь Рябинин не сомневался.
- Обычная история.
- Ну, истории бывают всякие.
- Он подлец, - бросила она с каким-то вызовом.
Рябинин сдержанно улыбнулся, и не потому, что ей не поверил...
Он неохотно произносил слово "подлец", подозревая, что таковых не
существует. Есть средний человек, в котором чего-то больше, чего-то меньше.
И этот сплав являет себя с разных сторон в зависимости от жизненных
обстоятельств. Отсюда и сложность личности. В конце концов, нет законченных
негодяев, а есть всего лишь обыватели, которые без нужды не сподличают.
На допросах, когда разъяренная жена припечатывала мужа смачным словом
или, наоборот, называла ангелом, Рябинин старался расспросить и выудить
нечто объективное.
- Уж так и подлец?
- Эгоистичный себялюбец.
Видимо, его лицо отразило далекое недоверие, отчего она заговорила
быстро, как спохватилась:
- Он старше меня на шесть лет, до двадцати восьми не женился. Мама не
разрешала, а ему было удобно - жил на всем готовеньком...
- А вы как выросли? - попытался он охладить быстроту ее слов.
- Тоже за бабушкой. Но уж если вышла замуж... Он зовет меня так: "Мое