"Мэрилайл Роджерс. Недоверчивые сердца " - читать интересную книгу автора

прохладой. Там, в центре сложного лабиринта, находилась ее цель - заросший
лилиями тихий пруд и скамейки с изысканной резьбой. Несса с удовольствием
углубилась в чарующий сад, скопированный с того, что был у Элеоноры в ее
родном Поту. Высокая живая изгородь образовывала лабиринт, через который
нелегко было пробраться детям, игравшим на мощеной дорожке перед зеленой
стеной выше их ростом. А маленькие альковы в конце каждого тупика были
придуманы для парочек, желавших укрыться среди зелени, - они хорошо
подходили для уединения, которого искала Несса.
Укрытая от посторонних взглядов, она обнажила плечи. До смерти отца в
Суинтоне один-единственный человек уделял ей время - отец Кадмейер. Он был
наставником мальчиков, отданных на воспитание в их дом. Священник пытался
подбодрить неуверенную в себе девочку тем соображением, что светлый разум -
вещь более ценная, чем красота, которая со временем увянет. Сколь ни разумны
и ни утешительны были его речи, они не подавили в Нессе безнадежного желания
быть красивой. Когда уговоры не увенчались успехом, отец Кадмейер указал ей
на монашескую жизнь как на путь к более высокому знанию и приложению земных
талантов, недооцененных в миру.
В девятнадцать лет, после основательного обучения, пришло ее время.
Аббатиса Бертильда была терпелива, но Несса чувствовала, что и она уже
теряет уверенность. И тут поступил вызов от королевы. Необходимость принять
давно откладываемое решение ужасно угнетала, но все же Несса понимала, что
ей в конце концов придется сделать выбор: ей предстояло принять обет
посвящения Богу или уйти из ордена. Во всех остальных случаях она серьезно
проигрывала, хотя признавала за собой грех гордыни только в одном: она
знала, что способна рассуждать холодно, как мужчина. Значит, нужно
подчиниться голосу разума, заявляющему, что выбор прост: у нее нет ни
богатства, ни особой красоты, чтобы мужчина равного с ней положения захотел
взять ее в жены. Она должна обручиться или с мужчиной, или с церковью;
поскольку же к ней не подойдет ни один лорд - молодой ли, старый, красивый
или уродливый, - значит, это будет церковь.
К сожалению, обостренная совесть удерживала ее от этого шага. Нельзя
идти в монастырь с иными побуждениями, кроме искреннего желания посвятить
себя Богу. В откровенном разговоре с аббатисой Несса как-то призналась, что
страшится принимать обет. Конечно, вера ее была неколебима, но, несмотря на
искреннее стремление к чистой и богоугодной жизни, Несса знала про себя, что
привержена земным радостям и что вспыхивает от возмущения, столкнувшись с
несправедливостью, вместо того чтобы принять ее как Божью волю и подставить
другую щеку. Аббатиса на это ответила, что Господу нужно и практическое
служение, и чисто духовное. Конечно, ее слова утешали, но вызывали в
воображении картину опавших листьев в саду ее будущего. Всю свою недолгую
жизнь она отдала расчистке пути к счастью для Алерии, и ее не привлекала
"практическая" роль, призванная способствовать духовным радостям других
людей.
Погруженная в невеселые мысли, она сорвала с ближайшего куста
бледно-розовый цветок и стала обрывать лепестки и бросать их по ветру. Одни
неслись по каменным плитам, пока не успокаивались в темных уголках под
высокой живой изгородью. Другие взмывали вверх, описывали в воздухе изящные
петли, кружились, возносились к высоким зеленым шпилям.
Несса сложила руки, как на молитву: ладонь к ладони, палец к пальцу, -
бессознательный, привычный способ погрузиться в думы, чтобы никто не посмел