"Розмари Роджерс. Опасный мужчина " - читать интересную книгу автора

Пожав плечами, она откинула назад прядь блестящих черных волос и
ответила небрежным тоном:
- Я кое-что продала. Ты сказал, что соскучился по говядине с отцовского
ранчо, si? Ты ведь говорил это, amante?
- Да, говорил, но не имел в виду, что ты должна доставать для меня
говядину. О chica <крошка (исп.).>, я не думал, что ты решишься на это.
- Значит... - Она посмотрела на него с обидой и страхом в своих больших
глазах. - Значит, ты не рад?
- Конечно, рад, но тебе не следовало это делать. Мы смогли бы потратить
эти деньги на что-то другое. Найти в Матаморосе корову сейчас труднее, чем
золото. Господи, chica, не плачь. Я действительно рад. Я просто не могу
поверить, что ты предприняла такие усилия ради меня...
Обняв девушку, он стер губами слезы с ее лица, успокоил и сказал, что
она сделала его счастливым, приготовив такую замечательную еду; он
насладится каждым кусочком, если только она разделит с ним трапезу...
Гизелла была тонкой, как тростинка; Ник знал, что она недоедает, чтобы ему
досталось побольше.
- Я никогда не бываю очень голодна, - прошептала Гизелла, увлажняя
слезами его шею и воротник, - я лишь хотела тебя порадовать, amante...
- Ты порадовала меня, amada mia <моя любимая (исп.).>, очень
порадовала, - тихо произнес он, и она начала расстегивать его рубашку. Он
повернул ее голову, поднял пальцем подбородок и одарил долгим, страстным
поцелуем, ощущая вкус соленых слез. - Не плачь, малышка, - прошептал Ник.
Обняв Гизеллу, он положил ладонь ей на голову и прижал лицо девушки к своей
груди. - Ты порадовала меня. После еды - они угощали друг друга лучшими
кусочками - Ник поднял Гизеллу на руки, отнес по пестрому ковру к матрасу за
ширмой и стал медленно раздевать ее, целуя каждую появляющуюся из-под одежды
часть тела. Господи, она была такой ласковой, такой страстной, что за это ей
можно было простить даже чрезмерную привязанность.
Когда сумерки сгустились, свет луны упал через маленькое открытое окно
на постели, а свеча почти догорела. Ник подвинулся, чтобы посмотреть на
Гизеллу. Влажная после неистовой любви, девушка лежала в полудреме; грубое
шерстяное одеяло сбилось в комок у их ног. Он поправил прядь ее волос. Обвел
взглядом комнату, чистый стол и скамейки, висящие на стенах ковры, небольшой
комод, где Гизелла держала свои самые ценные вещи, и нахмурился. Обычно
лежавшая на комоде кружевная шаль, которой девушка покрывала голову,
отправляясь по субботам и праздникам на церковную службу, исчезла. Гизелла
дорожила этой шалью, одной из немногих вещей, уцелевших от ее прежней жизни.
Ник догадался, на какие деньги она купила говядину, и внезапно осознал свою
душевную скупость. Это проявление бескорыстной любви только подчеркивало его
холодность, вдруг ставшую до боли очевидной.
Он провел пальцем от скулы девушки до ее рта, погладил контур губ.
Гизелла пошевелилась, реагируя на его ласку, медленно открыла глаза и
поморгала.
- Я забыл, - хрипло произнес он. - Я принес тебе подарок, chica.
Она схватила Ника за руку, посмотрела округлившимися глазами:
- Подарок? Для меня, Николас?
Ему нравилось, когда она называла его этим испанским именем. Оно
звучало более ласково, нежели укороченный американский вариант. Он
усмехнулся.