"Ольга И.Рогова. Сын гетмана " - читать интересную книгу автора

- Цур меня! Цур меня! - со страхом прошептал он, творя крестное
знамение.
- Тату! Да, ведь, это ж я! - нетерпеливо проговорил Тимош, вылезая
из-под сухой травы.
- Наше место свято, - бормотал сотник и пятился назад, чувствуя, как
его обдает холодным потом. "Оборотень!" - подумал он.
- Да лихо же тебе, татко! - сердито крикнул мальчик, схватив его за
рукав. - Чи я оборотень? Полно же тебе цураться!..
- Ты как сюда попал? - сердито вскрикнул наконец сотник, оправившись от
испуга.
- Так же, как и ты с дидом, - бойко отвечал мальчик.
- Вот я тебе дам подслушивать! - с сердцем проговорил отец. - Отстегаю
тебя нагайкой, так и будешь ты соваться туда, где тебя не спрашивают.
Говори, зачем тебя сюда принесло?
- Ты знаешь, татко, что я и тебя не боюсь, и нагайки не боюсь; всякий
казак должен привыкать к ударам. А пришел я сюда, чтобы слышать, о чем вы с
дидом говорить будете. Дид прав, а ты виноват; ты к панам лезешь, а он не
лезет.
- Ах ты, щенок! - крикнул Богдан. - Вот только жалко, нагайку в корчме
оставил, а то бы я тебе показал, кто прав, кто виноват.
- Виноват всегда тот, кто сердится и дерется ни за что ни про что - это
ты сам говорил, - хладнокровно заметил мальчик.
- Да как на тебя не сердиться? Татарчонок ты этакий, мразь ты этакая!
- Не кричи, татко, еще корчмари услышат, - спокойно проговорил
мальчик. - Слушай лучше, что я тебе скажу: не хочу я больше с тобою ехать к
панам, отпусти меня с дидом Ганжою и Смольчугом. Не отпустишь добром, все
равно, в Сечь убегу!
Богдан стоял как ошеломленный.
- Да ты, хлопец, и впрямь с ума спятил. Какой ты казак, тебя от земли
не видать!
- Я, тато, знаю, что в Сечи есть много мальчиков, и в походы они с
другими казаками ходят. Вон и Смольчуг с семи лет всюду за дидом во все его
походы ходит.
- Вот то-то и есть, что они вскружили тебе голову своими рассказами.
Убежать задумаешь - на цепь посажу.
- Не пустишь добром? - с угрозою в голосе спросил мальчик.
- И не думай, и мысль всякую из головы выкинь.
- Добре! - протянул Тимош, и зловещая, угрюмая нотка прозвучала в его
голосе.
Они молча вернулись в корчму. Казаки уже спали, только Ганжа с
корчмарем да еще с каким-то подозрительным человеком перешептывались в углу.
Подле них, на печи, спал пожилой плотный широкоплечий казак, Иван Злой. Он
ворочался с боку на бок и громко храпел.
Тимош окинул их быстрым взглядом, но сейчас же, потупив глаза, поплелся
за отцом в дальний угол, где набросано было свежее сено, прикрытое бурками.
Они улеглись; Богдан положил Тимоша к стене и загородил его своим тучным
телом.
Проспал он долго. Солнце стояло уже высоко, когда он, лениво позевывая,
поднялся со своей импровизированной постели.
Первое, что поразило его, было отсутствие Тимоша. В углу на сене никого