"Сергей Рокотов. Конец авантюристки" - читать интересную книгу автора

пятнадцать поплаваю в бассейне, жарища такая... Вот тебе и Сибирь, не хуже
любых Сочей-Анталий... А в дом моделей мы успеем, в крайнем случае, пусть
обождут, невелики пташки... Отложат свое торжественное открытие на
полчасика-часочек...
- Чо рты раззявили? - буркнул на солдат Явных. - Давайте, нечего тут
прохлаждаться... Берите носилки, лопаты и таскайте. Вон в тот контейнер,
поняли?!
Солдатики переглянулись, взяли по лопате и стали погружать
строительный мусор в носилки. Был полдень, солнце светило особенно ярко, но
здесь - среди деревьев и цветов, среди фонтанчиков и водоемчиков было
довольно прохладно. Гришка взялся за носилки, чтобы нести их к контейнеру и
спросил товарища, стоявшего сзади:
- Слышь, Шурик, а чей это дом, никак не пойму? Банкира какого-нибудь
или бандита?
- Да ты что, Гриш, с луны свалился, что ли? Это же дом мэра города
Эдуарда Григорьевича Верещагина. Ты что?!!!
А закричал Шурик оттого, что при этих словах Гришка грохнул носилки
оземь, и так неловко, что они своей тяжестью прищемили правую ногу Шурика.
- Кого? - переспросил Гришка, пристально глядя на товарища.
- Мэра, говорю, города, Верещагина. Я слышал, как Явных с майором
Жилкиным говорил.
- А это, значит, его жена и есть? - прошептал Гришка, глядя куда-то в
сторону странным отрешенным взглядом.
- Ну, жена и есть, тебе-то что? - обозлился Шурик. - Твое дело таскать
носилки и мусор сваливать в контейнер. Солдат спит, служба идет. А на обед
гороховый суп с салом и гуляш... Уже жрать охота...
Лейтенант Явных поспешил к филонам, шепча на ходу матерные слова.
Завидев его, Гришка повернулся к напарнику.
- Бери, несем...
Они взяли носилки и пошли к контейнеру. Уже в спину им Явных бросил
негромким голосом бранное словечко.
- Работнички, мать вашу...
Гришка ничего не видел и не слышал вокруг себя. Он находился в плену
своих мыслей и воспоминаний...
... Перед тем, как его забирали в армию, к ним в городок приехал
старый товарищ его отца Павел Николаевич Николаев. Николаев работал в
Москве следователем в Управлении Внутренних дел, расследовавший в
Краснодаре какое-то уголовное дело. Посидели, поговорили, помянули отца, а
потом Николаев отозвал Гришку в сторону и сказал:
- Пошли, пройдемся, сынок...
Они вышли на улицу, Николаев, высокий, сухощавый, одетый в серый
костюм, обнял Гришку за плечо и произнес:
- В армию едешь, взрослый уже...А Колька-то мой в институт поступил,
на юрфак... Да, время бежит, казалось, совсем недавно пили мы с твоим отцом
пиво под копченого леща в вашем симферопольском домике, а вы втроем в саду
копошились, секретничали... А вот оно как обернулось, - тяжело вздохнул он.
- Слушай меня, Григорий, мы оба мужики, работенка моя, сам понимаешь,
какая... Под Богом ходим... Кому везет, кому нет, - снова вздохнул он. - Да
и ты не в пионерский лагерь едешь, куда пошлют в наше горячее время, никто
не знает... Но, уповаю на естественные законы природы - мне шестой десяток