"Сергей Рокотов. Вышедшие из мрака (Повесть)" - читать интересную книгу автора

- Отдай, сынок, пусть подавятся... - Она стала выхватывать
Микки-мауса из рук сына. Выхватила и швырнула в лицо одному из
исполнителей. Антошка зашелся в рыданиях, его взял на руки Илья, но малыш
не хотел сидеть с ним - от дяди ощутимо несло свежевыпитым армянским
коньяком... Он вырвался, схватил любимую игрушку и убежал с ней в другую
комнату, продолжая громко плакать.
- Поаккуратней, мадам..., - сжал кулаки судебный исполнитель. - А то
нарветесь на большие неприятности...
- Ах, вот как, вам всего этого мало?! - стала наступать на него
Марина. - Неприятностями он грозит, можно подумать, что может быть ещё
хуже... Во всем мире торгуют и покупают валюту, а человек за это получил
двенадцать лет строгого режима!!! Нате!!! - сняла она с пальца обручальное
кольцо и швырнула его на пол под ноги исполнителям. - Забирайте все!!! Мать
до инсульта довели, будьте вы прокляты, простые советские!!!
- Ах вот как ты..., - налилось кровью широкое лицо исполнителя.
При этих словах со своего мягкого кресла вскочил находящийся в
состоянии подпития и затаенного бешенства Илья, который в последнее время
весьма преуспел в занятиях карате и подавал в этом виде спорта большие
надежды. Только вмешательство второго исполнителя, более мягкого и
деликатного, спасло Илью от неминуемой беды.
- Да ладно тебе, пошли, женщина не в себе, надо понимать, - вмешался
тот, другой, вставая между ними троими...
Затем забрали машину, кофейного цвета "шестерку", которая доставила
семье столько приятных впечатлений... Марина молчала, мрачно глядела, как в
машину сел некто и уехал на ней, предварительно сунув ей какую-то бумагу,
которую она, не глядя подписала.
При конфискации дачи она просто отказалась присутствовать, сославшись
на болезнь сына. Получила через некоторое время акт и забыла туда дорогу.
А Василию предстоял долгий этап на Колыму... Арестантский вагон,
обритая голова, барак, нары, телогрейка... Зазеркалье, другой, параллельный
мир, в котором не было решительно ничего общего с тем, в котором он прожил
тридцать пять лет...
Василий сам от себя не ожидал, что он сможет все это выдержать.
Однако, оказался крепок и телом и душой. Зэки его уважали, статья была
серьезная, все помнили расстрельные приговоры по ней...
Так и прошло шесть лет... И вот - постоянные разговоры Сурка о
побеге... В душе Жебрака происходил переворот... Он вспомнил о сыне
Антошке, которому уже было десять лет... Он, наверное, уже и не узнает
его... А дальше? Что будет дальше? Марина страдает, мучается в одиночестве
и в безденежье... Сын растет без отца... Больная, потерявшая дар речи
мать... А ведь сидеть ещё шесть лет, и амнистии он не подлежит... В стране
происходили перемены, но ещё не настолько серьезные, чтобы пересматривать
подобные статьи... Начинался девяностый год...
Бежать... ? Но куда? Даже если побег удастся, он же не сможет поехать
в Ленинград к семье... Денег нет, никаких сбережений, все конфисковано... А
скорее всего, ничего не получится, и будет лишь прибавка к сроку за побег
или попытку к побегу... Нет, глупость, бессмыслица, абсурд... Нечего об
этом и думать! Надо терпеть, осталась ещё половина... Он выдержит,
обязательно выдержит...
Но Данилов все уговаривал и уговаривал... Все разговоры были только