"Соня Ролдугина. Ключ от всех дверей " - читать интересную книгу автора

Соня Ролдугина

КЛЮЧ ОТ ВСЕХ ДВЕРЕЙ

Старики в одной деревне решили поделиться с внуками мудростью. Созвали
молодежь и стали рассказывать:
"Помните, дети, - вещал тот из них, кто всю жизнь провоевал. - Много у
вас на пути преград будет, много крепостных стен, но сдаваться нельзя.
Всякую дверь откроют упорство и сила".
"Это для тех, кого духи разумом обделили, - посмеивался тот, кто
торговал. - Я же скажу вот что: много мне довелось поездить по городам и
селам, и часто меня гнали, но любую дверь открывают хитрость и лестное
слово".
"Любую дверь открывает знание", - уверенно возразил старый колдун.
"Талант, только талант", - покачал седой головой бард.
"Власть", - твердо ответил староста.
А малявки на сходке заскучали... Еще бы - в душной избе, в темной -
только свечи и горят.
Не стали детки терпеть - прошмыгнули, будто мышки, на улицу.
Дверь-то открыта была.

Глава первая, в которой шут Ее величества совершает героический поступок, а
также обучает Мило премудростям ремесла

Одиночество не может длиться слишком долго. Год, два, а потом ты либо
привыкаешь, либо тихо сходишь с ума. Это аксиома.
Я так и не привыкла.
Конечно, на первых порах помешательство было незаметным,
необременительным. Оно начиналось с мелочей. Рассеянность, отстраненность,
безразличие к деталям... Подумаешь - надела разные чулки. Под платьем все
равно никто не видит. И расчесываться каждый день вовсе не обязательно, ведь
некому оценить усилия. Разговаривать с собой вслух... А почему бы и нет? Кто
осудит? Это было даже удобно - плевать на всех, не чувствовать ничего, кроме
боли, ставшей уже глухой и привычной... Так продолжалось, пока однажды я не
заглянула в зеркало - и ужаснулась.
Ах, разумеется, я пыталась бороться с подступающим безумием. Цеплялась
за каждый всплеск эмоций, как утопающий за соломину. Если смеялась - то до
колик, до спазмов в груди и сведенных судорогой губ. Если злилась - то с
криком, до сорванного горла, до разноцветных пятен в глазах, топая ногами и
колотя хрусталь. Если плакала...
Впрочем, нет. Чего тогда не было, так это слез.
У меня появились новые ритуалы. Теперь не менее двух часов в день
уделялось косметическим процедурам. Я заплетала волосы в сотню тонких
косичек - не потому, что мне нравилась такая прическа, просто она отнимала
достаточно много времени и не требовала посторонней помощи. Краска на лице -
нарочито яркая. Сегодня - черные губы, завтра - белые ресницы, а через
неделю - нарисовать золотой и алой тушью перо на виске, занавесив вторую
половину лица неровно отстриженными прядями.
Спустя какое-то время я начала замечать взгляды. Разные - от осуждающих
и сочувственных до завистливых и восхищенных. Но безразлично отвернуться не