"Николай Романецкий. ЗУП на краю дороги" - читать интересную книгу автора

видели слез... Только раз не удержалась. Это когда управляющий
совсем достал. Сказала только: "Погоди, сволочь бледнорожая! Вот
вернется Рэд, яйца тебе оторвет! И отрывать будет по одному. Чтоб
дольше мучился!.." Как ни странно, помогло. Долго потом к ней не
подходил. Тогда-то она и поняла, что ее Рыжего многие боятся
всерьез.
Нулину, правда, бояться было вроде бы нечего. Тот всего лишь
приносил Руте денег, дарил Мартышке шоколадки да играл с нею.
Серьезно играл, незаметно было, чтобы брезговал. За это Рута была
ему по гроб обязана, и он на нее частенько поглядывал маслянистыми
глазками. Но и только. Воли рукам ни разу не дал. А как она в ту
пору переживала! Ведь пришлось бы отвесить по физиономии, если бы
полез. Может быть, совсем бы без гроша остались, но представить
себя с кем-то, кроме Рэда, она просто не могла.
Ходил Дим-Димыч к ним и позже. Когда Рэд вернулся, а Мартышка
замолчала. Как раз усопший папаня появляться начал, отчего все
жильцы дома разбежались, словно тараканы по щелям. И опять никто к
Шухардиным не заглядывал - лишь старый Барабаш на костылях да Дим-
Димыч. Рэд, когда напивался, уколоть ее пробовал: "Димка-то не ко
мне ходит, это он к тебе прислоняется". Все верно, всегда Нулин к
ней был внимателен. Жалел, надо полагать. Или желал. В
стенографистки ее как-то приглашал. Хоть и в шутку, но за шуткой
этой... Да Рута и сама чувствовала, что привлекает его как
женщина. Толстячки частенько похотливы...
Но чувствовала она и то, что за похотливостью Дим-Димыча, за
вниманием и шутками его, кроется еще нечто. Нечто другое, холодное
и чужое. Женским чутьем ощущала. Впрочем, дело не в одном только
женском чутье. Как бы ни уверена была Рута, что сумеет дать Нулину
по рукам, от изнасилования она бы вряд ли убереглась. Хоть и был
Дим-Димыч этаким Наф-Нафом - маленьким, кругленьким, розовеньким,
- но физическая сила в нем угадывалась немалая. Мужик есть мужик.
Так что с Рутой он бы справился... И добивайся потом
справедливости, жена упрятанного за решетку сталкера. Хоть всю
жизнь добивайся. Никакие бы адвокаты не помогли... Конечно, Рэд,
выйдя на волю, Дим-Димычу бы, без сомнения, голову оторвал. Дружба
дружбой, а табачок врозь. Но, во-первых, Дим-Димыч всегда бы сумел
уехать - он ведь не здешний, на него закон об эмиграции не
распространяется. А во-вторых, она бы и сама Рэду о случившемся
ничего не сказала. Ни к чему ему дополнительные неприятности. А
сам бы он почувствовать, что между Дим-Димычем и женой произошло
серьезное, ни в жизнь бы не сумел - сила Рэда не в
чувствительности... Как бы то ни было, за липовой нерешительностью
Нулина пряталось что-то совсем другое. Из-за этого другого она и
не пошла к Дим-Димычу за помощью.
Гуталин бы ей помог без долгих просьб. Не зря Рэд, кроме
Кирилла Панова, считал своим другом только Гуталина. Да, Гуталин
бы сам отправился за Рэдом в Зону, надо было только узнать, куда
именно Рэд пошел. Но, увы, Гуталин сидел - опять начистил кому-то
из не согласных с его проповедями физиономию. И, видимо,
основательно начистил - на этот раз административным арестом не