"Сергей Романов. Парламент " - читать интересную книгу автора

Фильке, и самой себе!
Она проснулась в полдень, и Пантов подал ей кофе в постель. Он старался
показать себя нежным и заботливым хозяином. Эдита попросила трубку
радиотелефона и позвонила домой. Длинные гудки известили, что в квартире не
было ни одной живой души. Значит отец сам завез Фильку в садик. Значит до
вечера оставалось время, чтобы подумать, как вести себя дальше. Нет, не о
том нужно было думать, как найти оправдание своему поступку, а о том, стоит
ли круто менять жизнь. А Пантов уже лежал рядом под одеялом и обнимал её.
Она совершенно не помнила, что произошло ночью. Были разговоры о предстоящей
совместной поездке в Париж. Были увещевания о любви чуть ли не с первого
взгляда, во что ей почти не верилось. Ах, да! Еще было много поцелуев. Очень
много. По крайней мере Юрка никогда не целовал её всю: от головы до кончиков
пальцев на ногах. У них и любовь-то скорее напоминала схватку на бойцовском
ковре.
Теперь она обнимала Пантова и со злорадством думала о своих отношениях
с Агейко, стараясь отыскать в его характере и поведении самые заурядные
слабости. И от того, что ей это легко удавалось, и от того, что Пантов был
неутомим в эти минуты, она испытывала какое-то зверское наслаждение.
...Она подняла с пола фотографию и разорвала её на мелкие кусочки,
словно старалась избавиться от всего, что могло напоминать о прошлом. О
первой встрече и первом признании. О первом поцелуе и первой размолвке. А
также о своем недавнем открытии, которое принесло ей неизгладимую горечь.
Ведь оказалось, что Агейко, которого она, казалось, даже любила, вовсе не
чудо и не исключение из общих правил. Оказывается его можно было не только
любить, потеряв голову, но и столь же сильно ненавидеть. Оказывается он
может быть и вовсе неприятен. Она и раньше догадывалась, что в его сознании
рождались обидные слова в её адрес, но вот, слава Богу, дождалась, когда они
довольно в оскорбительной форме наконец материализовались - дама под
обыкновенным валетом...
Эдита нервно вздрогнула, когда за спиной услышала голос отца. Он стоял
в дверях в спальню, так осунувшийся и похудевший за последние дни.
- Значит, едешь с этим пижоном в Париж?
Она не хотела обижать его перед дорогой и потому лишь грустно
улыбнулась в ответ и пожала плечами: мол, так получается.
Он тяжело, совсем по-старчески, вздохнул:
- Милая девочка, если бы ты знала, какую ошибку делаешь!
- Я же не собираюсь выходить за него замуж.
- По нему тюрьма плачет. Он давно бы уже сидел, если бы не обладал
депутатским статусом.
- Папа, я тебя умоляю: давай не будем об этом. Я не хочу знать, кем он
был и чем занимался до нашей встречи. Важно то, что мне сейчас с ним хорошо
и надежно.
- Но это ненадолго. Он ведь не отошел от темных делишек.
- Пусть. Между прочим, его неблаговидные дела - это забота
правоохранительных органов. Да и ты в качестве спикера, как мне кажется, мог
бы призвать его к ответу. Чего же ему в лицо не скажешь?
- Я являюсь спикером только в здании парламента и не обязан за его
пределами бегать за каждым депутатом и призывать его к дисциплине.
- Опять же, это твои проблемы, папа.
- Будь благоразумной, Эдита. Я располагаю сведениями, что этот бывший