"Жюль Ромэн. Силы Парижа " - читать интересную книгу автора

Однако, каждый вечер, перед тем как умереть, библиотека переживает
секунду возбуждения, секунду напряженной жизни, когда швейцар кричит:
"Закрывается, господа!". Тогда читающие вскакивают, выходят из своих
размышлений, как из ванны, и по их телу еще струятся капельки. Они поднимают
голову, осматриваются кругом. Библиотека испытывает вдруг приступ гордости;
она говорит себе, что она самая благородная из всех групп, что занятия ее
священны и что, если бы она захотела, то одна могла бы стать сознанием всего
города.
Затем она растекается по дверям и бесславно умирает.

VII

РАЗМЫШЛЕНИЯ

Много современных людей готово признать, что человек не есть самое
реальное в мире. Многие допускают наличность жизни у совокупностей более
обширных, чем наше тело. Общество не является простой арифметической суммой
или суммарным названием множества. Некоторые допускают даже промежуточные
группы между индивидуумом и государством. Но эти мнения есть результат
абстрактных рассуждений или рассудочно построенного эксперимента. Они служат
для завершения системы вещей и в основе своей являются довольно
поверхностной аналогией. В других случаях они - следствие серьезного
изучения социальных фактов, наиболее значительный результат наблюдений; они
оправдывают методы и подтверждают законы той науки, которая затрачивает
огромные усилия, чтобы выглядеть как настоящая наука.
Эти способы познания кажутся мне слишком дорогостоящими и дают очень
жиденькие результаты. Для составления себе понятия о своем теле человек не
дожидался физиологии; он хорошо сделал; физиология дала ему лишь
аналитические и внешние сведения о том, что ему давно уже было известно из
внутреннего опыта. Перед тем как констатировать движение своих органов, он
ощущал его. Как дымок над деревней, к его сознанию поднимался глубокий смысл
каждого из них. Радость, печаль, все чувства человека суть акты сознания в
большей степени, нежели мысли его разума. Потому что разум познает человека,
сердце же воспринимает живое тело человека.
Точно также нам необходимо познавать вмещающие нас в себе группы не
посредством внешнего наблюдения, но при помощи органического сознания. Увы!
Мало вероятия, чтобы ритмы пожелали зачинаться в нас, раз мы не являемся
центром групп. Нам остается только стать им. Очистим надлежащим образом нашу
душу, опорожнив ее от индивидуальных представлений, проведем к ней
достаточное количество каналов, чтобы душа групп неизбежно стала втекать в
нее:
Как раз эту задачу я попытался выполнить в настоящей книге. Множество
групп достигают в ней сознания. Они еще очень зачаточны, и дух их - только
запах, несомый ветром. Существа столь несвязные, как Гаврская улица и
площадь Бастилии, столь летучие, как публика омнибуса или зрители Комической
Оперы, вряд ли обладают слишком сложным организмом и мышлением. Зачем же,
скажут, затрачивать столько труда на изучение этих юных побегов? Не лучше ли
еще раз заняться раскапыванием огромной глыбы индивидуальной души?
Я думаю, что группы находятся сейчас в наиболее волнующем периоде
своего развития. Грядущие группы будут заслуживать, может быть, меньше любви