"Владимир Романенко. Год белой кометы " - читать интересную книгу автора

Кирилов замолчал. Гребков снова встал из-за стола и, как бы споря с
кем-то, добавил:
- Конечно, такие наблюдения достаточно далеки от тема- тики института,
но, с другой стороны, они могут добавить нам и известности и авторитета
среди тех, кто распределяет средства на научные программы. Возможно то, что
было у нас запланировано ранее, куда важнее с точки зрения фундаментальной
науки, но, вы сами понимаете, что яркая комета, нами открытая, - это
событие, которое может больше никогда не повториться. Наверняка не
повторится. Думаю, что мы должны скорректировать и свои планы, и свою
работу.
- Есть вопрос!
Из третьего ряда поднялся Лев Юлианович Лонц, и Гребков сразу понял, о
чем он будет говорить. Предстоящие изменения в работе явно шли вразрез с
намерениями сотрудников лаборатории Лонца и с планами самого Льва
Юлиановича.
- Думаю, что всем присутствующим вполне понятно, что такое безлунное
время для нашей лаборатории. Для предельно слабых объектов, которые мы
наблюдаем, другое просто не годится. А упомянутый пик яркости кометы...
извините, имени Кирилова, о котором здесь сообщил уважаемый
первооткрыватель, приходится на те самые ночи, что выделены для наших
наблюдений с новым прибором. Так что, теперь эти наблюдения - побоку,
испытания нового прибора - тоже побоку? О результатах, которые могут быть не
менее значительными, чем те, что будут связаны с кометой мы не сможем
сообщить раньше чем через два года! Черт те что...
Лонц обиженно засопел и сел на место. Аудитория заметно заволновалась,
но Гребков резко оборвал покатившийся по рядам шум:
- Пожалуйста тише! Я пока вовсе не собираюсь волевым методом
перекраивать всю нашу работу. И вообще я думаю, что речь должна идти о том,
чтобы дружными усилиями всех лабораторий с применением всех имеющихся у нас
методов и всего накопленного опыта получить максимальное количество данных.
Понадобятся усилия всех сотрудников, в том числе и ваши, дорогой Лев
Юлианыч! Давайте спокойно продолжим семинар, а завтра с утра я готов
обсудить любые возможные вопросы и приглашаю всех завлабов к себе в кабинет.
После семинара Кирилов долго сидел в своей комнате и неподвижно смотрел
на тихо падающий за окном снег. Конечно, - думал он, -в открытиях, которые
иногда случаются вот так, неожиданно, есть изрядная доля несправедливости.
Всякий исследователь может долгие годы трудиться над одной единственной
проблемой, смысл и важность которой понятны очень немногим. Рано или поздно
он наконец находит ее решение, но и это событие интересно только для весьма
узкого круга специалистов, которые, конечно, оценят его по достоинству и
даже более или менее часто будут цитировать вышедшую статью. Но... эта
статья со всеми ее графиками, формулами и таблицами не заставит весь мир,
затаив дыхание слушать радио, вглядываться в телеэкраны и повторять с
почтением имя автора открытия. Другое дело - нечто неожиданное, но понятное
всем - комета, вспышка сверхновой звезды, или, например, астероид, который
можно назвать именем какой-нибудь знаменитости... И хотя
астрономы-профессионалы относятся к известиям о нахождении новых небесных
объектов достаточно спокойно, каждый где-то в глубине души мечтает именно о
таком открытии и завидует тем, кому оно удалось, хорошо понимая при этом,
что едва ли не главную роль в открытиях на небе играет Его Величество