"Владимир Романенко. Год белой кометы " - читать интересную книгу автора

Она положила трубку телефона.
- Это Кирилов звонил, у него сегодня начнутся наблюдения, нужно
подготовить фотопластинки.
- Вот и хорошо, поедешь, немного развеешься.
В тот вечер у Катерины решительно все не ладилось. Руки не слушались,
несколько фотопластинок она разбила, и когда очередная пластинка снова
хрустнула в темноте в ее руках, она, не выдержав, разрыдалась прямо в
лаборатории. Кирилов, который находился в соседнем помещении и заряжал
фотопластинки в кассеты услышал, что Катерина плачет в комнате напротив,
осторожно вошел в ее бокс.
- Что с вами случилось? Я сразу заметил, что вы сама не своя, но не
придал этому значения. Чувствую, что вам не надо было подниматься. Больны?
Какая-нибудь беда дома?
И Катерина, совсем неожиданно для себя, выплеснула всю свою боль и
обиду вместе со слезами ему, совсем незнакомому человеку, далекому от ее
жизни и ее проблем, пришедшему из другого мира, спустившемуся как будто с
тех самых звезд, которые проявлялись темными круглыми пятнышками на
приготовленных ей самой фотопластинках.
Кирилов внимательно ее слушал и не перебивал. Когда Катерина замолчала,
он спросил, спрятаны ли фотопластинки в контейнер, и услышав тихое "да",
включил свет. Катерина сидела, прислонившись к стене и опустив плечи. Максим
Петрович взял ее осторожно за локоть, вывел из фотолаборатории и сказал:
- Вы пойдите пока в комнату отдыха, поставьте чайник, а я вернусь через
несколько минут. И, пожалуйста, успокойтесь, думаю, вы слишком
драматизируете случившееся. Кирилов вернулся в лабораторию и снова выключил
свет. Руки привычно укладывали фотопластинки в кассеты, а он думал о том,
что жизнь, которая проходит здесь, остается совершенно скрытой для
астрономов, бывающих на Астростанции наездами. "Порой мы предъявляем к ее
сотрудникам самые высокие требования и забываем о том, что они не послушные
роботы, а живые люди со своей жизнью, интересами, чувствами, радостями и
несчастьями. Мы, как правило, абсолютно невнимательны к ним и редко
интересуемся, хорошо им здесь или нет, понимают они, зачем вся эта работа,
или не понимают..." Он почему-то сердился на самого себя, а перед глазами
так и оставалась эта несчастная, плачущая в темной фотолаборатории девочка.
Когда не осталось незаряженных кассет, он вернулся в комнату отдыха.
Катерина уже почти успокоилась и только иногда изредка по-детски
всхлипывала. Кирилов сел напротив нее, налил две чашки крепкого чая и достал
из сумки небольшую баночку.
- Предлагаю замечательный майский мед, - сказал он улыбнувшись
Катерине, а по поводу вашего несчастья скажу только одно - Ольга никогда не
выйдет замуж ни за Сашу Малахова, ни за кого-либо еще здесь, на станции. Я
хорошо знаю ее по институту и, прежде всего, скажу, что у нее есть жених.
Парень так себе, весьма слабовольный, но может быть, это как раз то, что ей
и надо. Оленька при всей кажущейся ее хрупкости, наивности, беззащитности,
создание весьма рациональное и никогда не допустит безрассудного шага. Она
прекрасная программистка, но мне иногда кажется, что она запрограммировала и
себя тоже... Впрочем, может я и ошибаюсь, мы ведь встречаемся в основном на
работе.
- Откуда же вы можете знать?.. А вдруг после вчерашнего вечера свадьба
расстроится?