"А.Романовский. Желтый глаз (сб. "Полосатый Эргени") (о животных)" - читать интересную книгу автора

такого презренного в своем бессилии. По спине Желтого Глаза волной
проходила шелковистая судорога негодования. Он видел, какое там
происходило смятение, когда замечали его, - слышались звуки наподобие
лая, и четвероногие послушно уносили тех, которые вцеплялись им в спины.
Желтый Глаз провожал их долгим и неподвижным взглядом. Он презирал
этого трусливого двуногого зверя, сидящего на чужой спине.

II

Иосиф Иванович минут пять неподвижно смотрел в привораживающее
золото костра. Он заскучал о далеких песках и небе - голубом, как купола
Баракалы. Спустя минуту он начал вслух вспоминать об этих далеких днях.
- Кы-то из вас видел, как пустыня угасает? Никы-то? Рассказать об
этом, друзья мои, к сожалению, нельзя, надо видеть.
И он остановился перед образами воспоминаний. Два его спутника,
прислонившись к темноте, молча курили. Иосиф Иванович раздумчиво
продолжал.

Я помню один вечер. Вы знаете, вечером пески как будто охают, тихо
так, или. звенят, что ли. Со мной тогда было несколько туземцев. Мы
ехали в Дурт-куль. Вдруг мои спутники страшно перепугались и - в
сторону...
- Чи-то, - говорю, - такое?
А Курбан-бай машет мне и кричит:
- Джул-барс! (1)
Я взглянул налево. А там, знаете, тянулись такие небольшие холмики,
и на них было много могильников. Ну, обычное кладбище, их много там, -
мазары, как называют их туземцы. И вот, друзья, на одной из этих могил я
и увидел тигра. Да, представьте себе. Он был ясно-ясно виден. До него
было всего каких-нибудь полтораста шагов. Я было - за ружье. Но
Курбан-бай пришел в ужас и закричал:
- Нельзя стрелять! Джул-барс молится...
Курбан-бай рассказал мне, что джул-барс раз в год приходит из
пустыни к мазарам. Тогда он молится за умерших. Ты не веришь? И я не
верю этой сказке, но Курбан-бай верит, и он не даст стрелять.
Зверь был великолепен. Он лежал на могильной плите во всю длину с
поднятой головой. Голова была направлена в нашу сторону. И весь он, от
круглых ушек до хвоста, отчетливо рисовался на вечереющем небе. Кругом
стояла тишина пустыни, и в ней - только этот неподвижный зверь на
могиле.

III

Сначала Желтый Глаз не сомневался, что ему покорна вся округа, -
достаточно было одного его окрика, чтобы трепет охватил все живое. Но
потом он убедился, что из всех зверей один ему не покорился, и это был
тот - двуногий, трусливый. Этот зверь, обычно не в одиночку, а стадом,
смеет врываться в его владения! Он роет землю, отчего в ней появляются
трещины, он копается в этих щелях и заливает их водой (2). Треск и
лающий гомон оскорбляют тишину дней.