"Владимир Романовский. Валюта для надежды" - читать интересную книгу автора

пятьдесят тысяч чистой валюты достались Елене... Ты уж потерпи. Я не могу
тебе приказать, но... Обещай выполнить мою просьбу.
Уланов задумался, он молчал долго, пауза затянулась.
- Ну, что? - прервал тишину Бурмистров. - Согласен?
- Конечно, конечно, Михаил Иванович... Я готов, я ведь не знал...
Извините, Елена Васильевна.
- Что вы... Спасибо. Зовите меня Леной, - поспешно сказала она.
- Обменяйтесь телефонами, дети мои, вам теперь придется часто
общаться... - сказал, довольный, Бурмистров. Заметив, какими глазами
посмотрел на Елену Уланов, он усмехнулся про себя и подчеркнуто официально
добавил: - По крайней мере, на время этой финансовой операции. Такой орел и
такая красавица, да вы горы свернете...
- Ну что вы, Михаил Иванович, - Елена укоризненно покачала головой и
посмотрела на Уланова: глаза его были неподвижны и словно обращены внутрь.
На выходе они сдали пропуска и через минуту оказались на Пироговке.
- Вы меня так напугали там, в телефонной будке... Ужасно. Так странно
смотрели.
- А сейчас? - Уланов мягко и как-то невесело улыбнулся.
- Теперь-то вы кажетесь нормальным человеком.
- Только кажусь?
- Не сердитесь... И до свидания, - она протянула руку, ладонь была
тонкой и прохладной.
- Я не умею сердиться. Может быть, я смогу помочь вашей Наде? Иногда
достаточно восстановить энергетику, и человеку становится лучше.
Им открыла мать Елены - Лидия Семеновна.
Она поздоровалась с Улановым, повернулась к Елене.
- Наде, по-моему, сегодня хуже, - торопливо сказала она. - Храбрится,
чтобы я не волновалась. Но я-то вижу.
- А где отец?
- В магазине...
В комнате на широкой тахте, вся в подушках, сидела девочка, она
подняла на них свои темные серьезные глаза, вздохнула и перевела взгляд на
кукол, лежащих перед ней.
- Мам, это кто, доктор? Я не хочу двигаться, мне тяжело.
- Я не доктор, я волшебник. - Уланов, у которого защемило от жалости
сердце, подсел к ней на кровать и осторожно взял её руки, сначала одну,
потом другую. Тоненькие, как две ветки, и холодные. Девочка смотрела на
него и не двигалась, потом прошептала:
- Ты правда волшебник? Достань мне черепашку, только небольшую. Она
ведь медленно ходит, и я смогу с ней играть.
Уланов кивнул и взглядом попросил её молчать. Он чувствовал, как
искажена её энергетика, сколько в ней темных провалов и лагун. Он держал её
ладони в своих и чувствовал, как его сила течет к ней, как светлеет и
становится упругим сияние её сердца.
- Закрой глаза, ты увидишь хороший сон.
Девочка задышала ровно и глубоко. Елена стояла в дверях и смотрела на
все это со смешанным чувством недоверия и страха. Она видела, как
порозовели щеки дочери, каким спокойным стало её дыхание. Надя
преобразилась на глазах, посвежела, как после купания, в лице её появилось
давно уже забытое лукавое выражение. Елену вдруг охватила жгучая надежда: