"Анатолий Ромов. Случай на границе " - читать интересную книгу автора

- Ну как, отдохнули, штурман? - И, широко улыбаясь, добавляет: -
Поправили свое хлипкое здоровьишко?
"Хлипкое здоровьишко" - одно из любимых выражений командира.
- Ух-мм, - киваю я головой, постепенно приходя в себя. И вдруг
чувствую, что мне становится легче. - Поправил, - говорю, улыбаясь, и тру
ладонями глаза.
Мой командир из тех, кто не любит ни спешки, ни преждевременных
выводов, ни опрометчивых шагов. Он около пятнадцати лет провел на границе, и
граница приучила его быть осторожным. Он не любит спать в походе. Я помню,
как во время одного многодневного патрулирования он соснул самое большое три
раза и то на часок-полтора. Зато, возвратившись на берег, отсыпается
сутками.
На его счету самое большое количество задержаний. Говорят, что ему
просто везет, но, как я потом убедился, везение здесь ни при чём. Опыт и
мастерство судоводителя сочетаются в нем с непостижимым "чутьем"
пограничника и качеством, о котором я уже говорил, - умением "постоянно
волноваться".
Но первые дни я был совсем не восторженного мнения о своем командире.
Дело в том, что он буквально не давал мне минуты покоя...
Сразу же после вахты, когда я спешил в свою крохотную каюту, меня
останавливал его спокойный голос:
- Подождите, штурман. Давайте поработаем...
Шепча про себя проклятия, я возвращался к столу, брал линейку, карты и
ждал.
- Так, - неторопливо говорил Алексей Дмитриевич. - Значит, пеленг...
дистанция... - он задумчиво стучит пальцами по столу, - дистанция до цели
тридцать кабельтовых.
Я склоняюсь над картой, стараясь как можно скорее отделаться от
назойливого командира. Произвожу подсчет...
- Скорость - шесть, - буркаю, наконец, я.
- Отлично. - Полянков улыбается. - А теперь поднимитесь-ка на мостик.
Допустим, надо подойти к цели...
Поспать бы, товарищ капитан третьего ранга... - говорю я.
- Поспать? - Полянков поднимает брови. - А, поспим, поспим. Вот на базу
придем - ох, поспим!..
Чертыхаясь про себя, я лезу на мостик.
- Регланчик не забудьте! - бросает командир вдогонку.
Сжав зубы и коченея от встречного ветра, я хмуро гляжу вперед, туда,
где графитово-серая вода Балтики смыкается с таким же серым, безразличным
небом. А когда спускаюсь вниз, меня встречает невозмутимое:
- Допустим, через... - командир смотрит на часы,- четырнадцать минут
надо высаживать осмотровую группу. Вы назначены командиром. Ваши действия?
Но странно, чем чаще повторяются такие "истязания", как я их называю
про себя, тем больше я вхожу во вкус "имитации задержание". И потом уже
часто бывает так: даже будучи приглашен в гости в командирскую каюту, а
такое в дальнейшем случалось всё чаще, даже за чашкой крепкого командирского
чая, во время шахматной партии я вдруг, забывшись, горячо спорю, как, по
моему мнению, следует вести себя, если нарушитель отказывается повиноваться.
Во время этих споров я узнавал множество интересных вещей. Больше всего
мне запомнилось изощренное разнообразие средств, к которым прибегают