"Мелани Роун, Дженифер Роберсон, Кейт Эллиот. Золотой ключ (Том 2)" - читать интересную книгу автора

голову, - и он улыбнулся этой мысли, - что духи принцессы должны состоять
главным образом из миндального масла - в знак ее Глупости, глупости
женщины, выходящей замуж за человека, который принадлежит Тасии Грихальва,
Некоронованной, матери будущего Верховного иллюстратора.


Глава 35


К вящему изумлению Дионисо, принцесса Мечелла приказала написать ее
портрет в подвенечном наряде и соответственно оставить рядом место для
Арриго.
- Все равно ведь эту картину придется писать, - сказала она. - И чем
быстрее она будет закончена, тем быстрее мы сможем поехать домой в
Мейа-Суэрту.
Одно то, что она им командовала, было уже само по себе поразительно
(им, иллюстратором Грихальва, можно даже сказать - тем самым иллюстратором
Грихальва), но у нее было свое мнение по поводу каждой детали. Какие цветы
надо использовать и какое они имеют символическое значение, как она хочет
стоять, как держать голову и руки, каким должен быть фон и даже время
суток. Очевидно, она обдумывала это уже не один год. Под ее невинной
внешностью скрывалась сталь. Дионисо грациозно поклонился, пряча усмешку.
Арриго будет потрясен.
"Повеселюсь я в следующей жизни, - сказал себе Дионисо, - когда стану
Верховным иллюстратором при Великой герцогине Мечелле".
В своем белоснежном свадебном уборе Мечелла была великолепна с головы
до пят, от алмазной диадемы до расшитых жемчугом туфель. Мили прозрачного
белого шелка ниспадали с ее талии к изящным ножкам, словно лепестки розы,
и каждый лепесток украшало тончайшее кружево. Невесомый наряд поддерживала
накрахмаленная нижняя юбка. Лиф был выполнен в форме розового бутона: туго
скрученные у талии слои шелка поднимались лепестками кверху, чтобы
прикрыть на удивление чувственную грудь и закончиться на плечах маленькими
рукавчиками, украшенными свисающими слезками жемчужин. На том месте, где
лепестки, расходясь, приоткрывали грудь, были вышиты золотом переплетенные
инициалы А и М.
Платье она тоже придумывала не один год.
Иллюстратор, в течение трех веков наблюдавший за аристократией шести
стран, был ошеломлен, увидев эту высокую золотоволосую красавицу принцессу
в подвенечном наряде. Когда он склонился перед ней, это было искреннее
смирение художника в присутствии красоты, которую ему посчастливилось
увидеть и перенести на холст.
Долгие часы, понадобившиеся на то, чтобы набросать, а затем отделать
ее портрет, послужили ему наградой за нескончаемые дни, проведенные с
принцессой Пермиллой.
Та начала капризничать сразу же, как только речь зашла о выборе места
и позы для портрета. Все ее предложения были просто кошмарны. В одеждах
Принцессы Гхийаса, на фоне открытого окна, за которым до самого горизонта
простирались цветущие сады, она смахивала на экскурсовода. В одежде
Покровительницы Университета, рассевшейся в своем салоне вместе с тремя
противными тявкающими собачонками среди благочестивых книг и святых икон,