"Юрий Росциус. Синдром Кассандры (о предсказателе монахе Авеле) (Знак вопроса 3/94)" - читать интересную книгу автора

самое неустройство, а паче что осмелился он вместить тут дерзновеннейшия и
самыя оскорбительныя слова, касающиеся до пресветлейшей особы Ея
Императорского Величества и Высочайшего Ея Величества дома, в чем и учинил
собственноручное признание, а за сие дерзновение и буйственность, яко
богохульник и оскорбитель высочайшей власти, по государственным законам
заслуживает смертную казнь; но Ея Императорское Величество, облегчая
строгость законных предписаний, указать соизволила онаго Василия Васильева,
вместо заслуженного ему наказания, посадить в Шлиссельбургскую крепость,
вследствие чего и отправить при ордере к тамошнему коменданту полковнику
Колюбякину, за присмотром, с приказанием содержать его под крепчайшим
караулом так, чтоб он ни с кем не сообщался, ни разговоров никаких не имел;
на пищу же производить ему по десяти копеек в каждый день, а вышесказанныя,
писанные им бумаги, хранить в Тайной Экспедиции".
9 марта в 5 часов привезли Авеля в Шлиссельбургскую крепость и посадили в
камеру № 22.
Несомненно, что содержание Авеля в одиночном заключении, строжайшая его
изоляция обусловлены были кощунственностью и опасностью его заявлений о
грядущем, в частности о скорой смерти Императрицы.
Так Авель впервые ощутил поистине царскую милость.
Но человек предполагает, а Господь, как говорят, располагает! Екатерина
Великая скончалась.
Вернемся к тексту Жития...

ВТОРАЯ "ПРОБА ПЕРА"

Получив через князя А.Б.Куракина рукопись книги Авеля, Павел, видно,
смекнул, какую пользу может принести монах с такими способностями и повелел
отыскать автора. Нашли, сообщили Императору, что-де сидит таковой в
Шлиссельбурге, приговоренный к пожизненному заключению.
Павел повелел Куракину лично на месте, в крепости, выяснить у арестантов,
кто и за что заточен, и снять со всех железы. А монаха Авеля привезти в
Петербург к лицу самого Императора. Так и было исполнено!
Завершился первый круг. Все пошло "по новой"...
Император принял отца Авеля в своем покое, принял со страхом и радостью,
попросил благословения себе и на дом свой!
Авель же ответил: "Благоговей Господь Бог всегда и во веки веков!"
Император поинтересовался планами Авеля, спросил, чего бы он хотел от
жизни. Авель смиренно отвечал: "Ваше величество, всемилостивейший мой
благодетель, от юности мое желание быть монахом, аще и служить Богу".
Государь поговорил с Авелем о его нуждах, а в заключение спросил как бы по
секрету, что ему, Императору, предстоит в будущем?
В опубликованном тексте Жития не сообщается, каков был ответ монаха.
Однако говорится:
"Князю Куракину Павел повелел отвести Авеля в Невский монастырь
(Александро-Невскую лавру в Петербурге. - Ю. P.), дать ему келью и все
потребное для нормальной в монастыре жизни. Все это было приказано
выполнить митрополиту Гавриилу через князя Куракина самим Императором
Павлом Петровичем.
Митрополит Гавриил не без удивления и страха выслушал все эти указания,
безмерно удивленный столь высоким покровителем безродного монаха. Он облек