"Василий Петрович Росляков. Один из нас (Повесть) " - читать интересную книгу автора

годами. Потом он взглянул на нас удивленно и поднял указательный палец.
- А знаете ли вы, кто был этим незнакомцем? - спросил он. - Это
был, - голос Николая Альбертовича дрогнул. - Это был Владимир Ильич. Да,
друзья мои, Владимир Ильич Ульянов-Ленин.
"Да-а!" - сказал бы Витя Ласточкин. Но сейчас он сидел в другой
аудитории. Было тихо-тихо. И я услышал, как шумно вздохнул над ухом у меня
Коля.


7

Совсем другое дело капитан Портянкин. Из главного здания мы ходим к
нему в деревянный сарайчик, где размещается тир, где закуток для
стрелкового оружия и в песочных ящиках различные рельефы, на которых мы
решаем тактические задачи. Здесь все просто и доступно. Собрать и
разобрать винтовку, поразить противника. Причем стараться поразить
напечатанного на бумаге противника в десятку, то есть в сердце. Прост,
доступен и сам Портянкин. Он похлопывает нас по плечу, отпускает
солдатские шутки, а когда отделили от нас девчонок, с особенным смаком
стал выговаривать свое любимое присловье - "ясссное море!". Он так это
выговаривает, что мы чувствуем глухую тоску капитана по крепкому слову. И
если тоска эта слишком одолевает его, он безо всякого стеснения
употребляет и такие слова. В этом сарае капитан Портянкин по-своему
распоряжается нашими судьбами. Он вроде и не подозревает, что, может, кто
думает о литературной славе, а кто об ученой, а кто и об иной какой славе.
Он знает только одно: "Молодец! Хороший боец получится!" Или наоборот:
"Горе луковое! Какой же из тебя боец получится!" Или так еще: "Кто же так
стреляет с положения лежа? Вот он прижмет тебя огнем к земле, а ты что? А
ты с положения лежа стрелять не умеешь".
- Кто он? - спрашивает непутевый боец.
- Противник, конечно, - отвечает капитан.
- Я не собираюсь быть военным, - не сдается студент.
После таких слов капитан Портянкин останавливается на месте. Обычно
он ходит перед нами, поскрипывает сапогами и ременной сбруей, а тут
останавливается, смотрит страшно удивленными глазами, потом говорит:
- Эх ты, ясссное море! Он не собирается!.. А кем же ты собираешься?
Кем же ты будешь, когда он тебя в заднее место клюнет?
Тут мы разражаемся хохотом. Не потому, что нам очень смешно, а
потому, что мы хорошо относимся к капитану и поощряем его смехом, когда он
острит. Капитан тоже начинает смеяться, но в отличие от нас делает это от
всей души. Что-то у него булькает, потом он закашливается, машет на нас
рукой, и смех прекращается. У него еще с гражданской легкое, что ли,
прострелено или осколок какой в груди - толком как-то не случилось
разузнать.
Один раз после такой веселой минуты Коля спросил:
- Товарищ капитан! Вы на самом деле верите? Война на самом деле
будет?.. Вы так с нами обращаетесь, как будто война начнется не сегодня,
так завтра.
Капитан остановился, задумался. И мы получили лекцию о международном
положении. Это положение нам в общем было известно. Но капитан Портянкин