"Игорь Росоховатский. Феномен Иванихина (Авт.сб. "Утраченное звено")" - читать интересную книгу автора

математики" и таким образом раз и навсегда разделил обязанности: кому
задачки решать, а кому драться на ринге, загорать на пляже, ходить в кино
и заниматься прочими многочисленными делами.
Вскоре о необыкновенных математических успехах кандидата в мастера
спорта заговорила вся школа. Это сильно усложнило жизнь кандидату. Ему
пришлось развивать ловкость и изворотливость, чтобы, участвуя в заочных
математических олимпиадах, уклоняться от участия в очных. Когда ему стало
совсем невмоготу, пришлось посвятить в тайну сестру. Люся несказанно
обрадовалась тому, что узнала, ведь у нее тоже имелись незакрытые счета с
синусами и косинусами.
А то, что знала Люся, не могли не узнать ее поклонники, и среди них -
студент мехмата. Поскольку поклонником он был более ретивым, чем
студентом, то двенадцатилетнему "зайцу" пришлось и для него решить
несколько уравнений из высшей математики, которой он, конечно, не
обучался.
Мама, узнав о Женином "даре", заохала, заплакала и стала с нетерпением
ждать прихода с работы мужа. Но глава семьи пришел мрачнее тучи. Он
работал прорабом на строительстве моста, а в этот день упала часть опоры.
И вообще, на строительстве дела шли плохо с самого начала. Проект
переделывался более десяти раз. Затем оказались некачественными
железобетонные плиты. Простаивала то одна бригада, то другая, о
прогрессивке давно забыли. А теперь и вовсе комиссии замучают...
Женин отец сидел, уронив тяжелые руки на колени, и рассказывал о том,
что случилось сегодня, а мать никак не могла улучить момент, чтобы
сообщить о Жене. И внезапно "заяц" сказал:
- Это все мелочи, отец. Вы строите по неверному проекту.
- Что такое? - вскинулся старший Иванихин. - Да ты откуда это взял? От
матери чего-то наслушался? Или слова Павла Никифоровича запомнил? Так ведь
он тогда сгоряча...
- Нет, отец. Просто когда вы спорили, я подумал, что в том месте реки
надо было совсем другой мост ставить. Вот такой, смотри...
Женя достал из альбома листок бумаги, сложенный пополам, развернул и
протянул отцу.
Тот непонимающе уставился на эскиз проекта, на колонки цифр и формул.
- А расчеты чьи? - спросил он.
- Мои. Вчера полдня на них потратил, - ответил "заяц".
Отец тупо замотал головой, будто отгоняя слепней, и пошел к телефону.
- Павел, можешь немедленно приехать? - спросил в трубку. - И Гелия
Антоновича пригласи. Тут, брат, такие чудеса...
Жениного отца знали как человека серьезного, слегка педантичного, не
склонного к безответственным шуткам и розыгрышам, да к тому же до первого
апреля было далеко, и поэтому не прошло и часа, как явились оба:
невысокий, кряжистый, с наметившимся брюшком Павел Никифорович и стройный,
по-спортивному подтянутый конструктор Гелий Антонович.
Они поочередно рассматривали эскиз чертежа, затем Гелий Антонович
загадочно хмыкнул и стал проверять расчеты, а Павел Никифорович и Женин
отец, поднимаясь на цыпочки, заглядывали через его плечо.
Хмыканье Гелия Антоновича становилось все загадочнее по мере того, как
рос столбец цифр, время от времени он поглядывал на "зайца", а к концу
проверки смотрел больше на него, чем на цифры. Наконец Гелий Антонович