"Игорь Росоховатский. Тайна профессора Кондайга (Авт.сб. "Понять другого")" - читать интересную книгу автора

суперцентрифуги - бездействовала.
Борис придвинул к себе одну из колб и стал болтать в ней стеклянной
палочкой, наматывая липкие белые нити. Он следил, как на конце палочки
образуется словно бы ватный тампон. Предстояло очистить его спиртом, а
затем изучать. Это была ежедневная, будничная работа. Но иногда Борис
давал волю своему воображению. Его охватывало волнение, которое - если бы
он не стыдился подобных слов - можно было назвать благоговейным.
"Как тесно связана фантазия с реальностью! - думал он. - Стоит
правильно увидеть фантастическое, и легко представляешь его уже сбывшимся.
Стоит по-особому взглянуть на реальность, и поражаешься ее
фантастичности".
Он смотрел на белые нити, наматывавшиеся на палочку. Это была
дезоксирибонуклеиновая кислота, ДНК. Три буквы, которыми пестрели учебники
генетики, означали иногда печаль или надежды, страдания или радость.
Потому что в ДНК, в построении ее молекул заложено начало и программа тех
удивительных превращений, которые приводят к образованию индивидуальных
черт, особенностей живого организма. С ДНК связаны цвет глаз, профиль,
форма ноги и то, что называют предрасположением к той или иной болезни, а
иногда и сама болезнь - уродства, размягчения костей, глухота, слепота,
безумие.
И разве не было фантастичным, что это могучее и грозное вещество,
незаметные изменения которого приводят к стойким наследственным
изменениям, он, Борис, и его товарищи искусственно производили в колбах,
наматывали на стеклянные палочки, изменяли в соответствии со своими
планами?
Вот и ДНК, которую он сейчас наматывает на палочку, искусственно
изменена. Она должна вызвать у лысых кроликов рост шерсти и прекратить
дрожание ног у собаки-урода. Она должна вернуть в норму ДНК, содержащуюся
в клетках этих животных. Если опыт удастся, можно будет перейти к лечению
людей. Правда, получать ДНК с направленными изменениями все еще не так
просто.
Борис очистил полученную ДНК и понес ее к "РИКу". Затем включил
анализатор. В окошке вспыхнула красная зубчатая линия, заданная по
программе. За ней проходила лента регистратора, и зубцы все время
сравнивались. Казалось, что зубцы совпадают. Но Борис знал, что когда он
посмотрит фото, на них будут видны небольшие отклонения.
Он тяжело вздохнул: "Без неточностей не обойтись. Мы всегда
приближаемся к истине, к идеалу и никогда не достигаем их. Надо
довольствоваться тем, что возможно".
В лаборатории появился высокий седой, с юношеской гибкой фигурой
профессор Ростислав Ильич. Он подошел к Борису и задышал над его ухом.
Потом сказал, обращаясь ко всем:
- Будем вводить животным основную порцию. А Борис Евгеньевич тем
временем проверит и приготовит дополнительное количество.
...Прошло несколько недель. В первое отделение вивария все лаборанты
ходили по нескольку раз в день. Некоторые уже отмечали в состоянии
подопытных животных изменения, и как раз те, которых добивались. В
лаборатории установилось особое настроение, смесь торжественности и
нетерпения.
И внезапно погибли два кролика. От чего? Установить пока не удалось. В