"Игорь Росоховатский. Возвращение олимпийца" - читать интересную книгу автора

Может быть, тогда в палате у Дрю была галлюцинация? Но в таком случае и
газеты врали: "...ампутированы правое легкое и половина левого..."
"Безногий русский летчик мог танцевать и водить самолет, - вспоминает
Дрю и думает: - Искусственные легкие?"
Нет, они применялись при операциях, но их не вставляли на всю жизнь.
Дрю услышал выстрел из спортивного пистолета, и ноги автоматически
начали бег. Он плохо стартовал, но впереди - шесть миль.
Волнение становилось приглушенней, тупее. Маячила белая майка того, кто
шел под именем Левицкого.
"Русские способны на чудеса, но человек с половиной легкого никогда не
станет стайером".
Дрю чувствовал мышцы ног. Они работали в привычном ритме. И в такт
ритму дыхание наконец установилось, стало спокойнее и глубже. Один вдох на
семь сокращений мышцы, один выдох на девять.
Кислорода достаточно, запасы гликогена в печени, благодаря
стимуляторам, очень велики. "Ты побежишь с таким же зарядом в печени, как
гепард, - говорил Лунквист. - Ты - мое ружье, мальчик, и ты не должен
промазать. Чем больше гликогена сгорит, тем больше электричества получат
мышцы". Дрю улыбается... А воля к победе? Лунквист утверждал, что есть и
стимуляторы воли...
Интересно, когда начнет уставать тот, в белой майке, которому присвоили
чужое имя? Зачем русским понадобился этот трюк?
Дрю безуспешно старается избавиться от мыслей о Левицком, от волнующих
сомнений. Их не должно быть - человеку с половиной легкого никогда не
стать стайером. Нет никакой загадки, впереди - подставное лицо, двойник.
Но и бег этого двойника - бег золотого олимпийца. Тот же широкий
непринужденный шаг, округлые движения плеч.
Дрю почему-то вспомнил фамилию безногого русского летчика и больше не
мог отделаться от нее. "Бред! - ругал он себя. - Может быть безногий
летчик, но стайер без полтора легкого невозможен". Он уже почти уверился в
этом, но тут Левицкий на бегу оглянулся и подбадривающе улыбнулся своим
соперникам. "Совсем такой же, как тогда..."
Дрю пытался сосредоточиться, но мысль бежала по кругу, как лошадь на
привязи, и опять возвращалась к исходному.
Его обогнала синяя майка, затем две желтых, зеленая...
"Гликоген не окислится без кислорода, а кислород несет дыхание, -
подумал он словами Лунквиста. - Волнение расстраивает дыхание".
До финиша оставалось немногим больше мили. Дрю понял, что ритм дыхания
уже не восстановится. "А воля? - мысленно закричал он себе. - Кроме
гликогена, кислорода, электричества, есть еще воля, черт бы меня побрал!"
Он сделал рывок - и окончательно потерял ритм. Все равно! Вперед! Ему
не хватало воздуха, как тогда, на пожаре. Но он мысленно толкал свои
мышцы. И они все же подчинялись.
Он настиг зеленую майку...
Он делал невозможное. Но три майки - впереди. Еще рывок. Дыхание на
пределе. Легкие вот-вот разорвутся. Сердце стучит молотом.
Дрю обогнал еще одного. Но больше уже ничего не мог сделать.
Обида и злость! Ненависть! Негодный трюк! Он разоблачит!
Финиш...
Дрю пришел третьим. Лунквист будет недоволен. Ну и пусть!