"Игорь Росоховатский. Верховный Координатор" - читать интересную книгу автора

- Начинаю понимать, - ответил я, захлопывая за собой дверь рубки.
Как только я спустился во двор, Роман нетерпеливо спросил:
- Ну что?
- Пока ничего определенного. Придется пожить у вас на территории
несколько дней, понаблюдать за ним вблизи.
- Свободный домик найдется, - сообщил он. - Но сначала получи ордер.
- Ладно, позвоню завхозу, - небрежно сказал я.
Роман улыбнулся:
- Попробуй назвать его в глаза завхозом...
- А кто же он?
- По сути - завхоз. Такой же, как и тогда, когда заведовал хозяйством
института. Но ведь теперь хозяйство уже не то. Институты, заводы,
комбинаты. И Демьян Тимофеевич очень изменился. Попросту - зазнался. Будто
не он завхоз при Совете, а Совет при нем. А тут еще какой-то шутник назвал
его однажды начальником Научного центра. С тех пор и пошло...
- Черт с ним, пусть называется как хочет, сейчас не до него! - сказал
я, направляясь к домику.
Я позвонил по "прямому", чтобы миновать секретаршу, и услышал сочный
бас:
- Слушаю.
- Здравствуй, Демьян Тимофеевич.
- Кто это? - недовольно спросил бас.
Я назвал себя.
- А... Кажется, припоминаю... Так что нужно?
- Да тут что-то верховный координатор шалит. Хотелось бы пожить пару
дней в домике, понаблюдать за ним вблизи, - сказал я, нисколько не
сомневаясь, что разрешение будет дано.
- На территории верховного координатора проживание посторонних лиц
запрещено. - Это было сказано очень твердо.
- Но в данном случае...
- В приказе не сказано ни о каких исключениях.
- А чей же это приказ? К кому обратиться? - озадаченно спросил я.
- Приказ мой.
- В него надо внести оговорки.
- Приказы не обсуждаются. Они исполняются.
Где-то я уже слышал эту фразу. Совсем недавно. Но где? От кого?
- А почему бы нам и не обсудить ваш приказ?
- Приказы не обсуждаются, потому что не подлежат обсуждению, - сказал
он покровительственно, словно снисходя до объяснения. - И советую вам не
забывать свое место. Ясно?
- Ой, спасибо вам, начальник Центра! - воскликнул я. В моих словах не
было неискренности, ведь это он помог мне решить трудную задачу.
- Разрешил все-таки? - обрадовался Роман.
Я повернулся к нему, и вид мой был таким необычным, что он отступил -
на всякий случай.
- Мне уже не нужно жить здесь, - сказал я. - Диагноз поставлен. И я
могу назвать тебе болезнь координатора.
Он подскочил ко мне и больно стиснул руку повыше локтя.
- Дело не в машине, а в должности, которую она занимает, - сказал я. -
Мы ставили перед беднягой все большие задачи, все усложняли ее. И