"Валерий Рощин, Константин Щипачев. Воздушная зачистка " - читать интересную книгу автора

- Не тро-огай меня, сука! Оставьте меня зде-есь!
Все стремительнее теряя высоту, вертолет горел, дымил и заваливался на
бок. Из пилотской кабины кричал командир:
- Прыгай, майор! Какого хрена тянешь?! Еле держу машину!..
А тот все еще не оставлял попыток силой напялить ранец на обезумевшую
от страха женщину. Верка визжала, брызгала кровавой слюной, извивалась и не
позволяла надеть на себя лямки.
- Будешь прыгать? - в последний раз спросил вертолетчик.
Она отчаянно замотала головой, побелевшие пальцы намертво "приросли" к
металлическому каркасу кресла...
Крен достиг почти девяноста градусов - внизу зловеще мелькали
молотившие лопасти. У оставшихся на борту имелось не более трех секунд на
спасение. Еще немного, и последний шанс превратиться в пустой пшик.
Понимая, что с одуревшей бабой не справиться, командир загнал триммер
ручки управления в крайнее положение, выбрался из пилотской кабины и,
схватив в охапку бортача с майором, вывалился за борт. Все трое пролетели в
каких-то сантиметрах от рассекающих воздух лопастей...
Двое из пассажиров этого несчастливого рейса разбились сразу: у первого
не сработало автоматическое раскрытие парашюта, а кольцо, вероятно от
волнения, он отыскать не сумел; второй в спешке неправильно надел ранец.
И все же над горами близ Кабула зависли десять ослепительно-белых
куполов. А через несколько мгновений внизу взорвался упавший Ми-8...
Услышав выдаваемые в эфир фразы речевого информатора, командир звена
поспешил доложить об аварийной ситуации на аэродром Кабула. А потом носился
вокруг плавно опускавшихся парашютистов и что есть мочи лупил по "духам",
дабы спасти хоть кого-то из своих товарищей. Ведь душманы не сидели сложа
руки, а прицельно расстреливали с земли уцелевших русских.
Четыре вертолета поисково-спасательной группы примчались к месту
приземления через одиннадцать минут после получения сигнала "бедствие".
Отогнав обнаглевших "духов", они собрали всех: и выживших, и тех, кому не
повезло.
Взлетев, взяли курс на Кабул. В грузовой кабине одной из "восьмерок" на
окровавленном парашютном шелке лежали тела восьмерых погибших. Рядом стояла
парашютная сумка с останками штабистки Верки: часть прокопченной грудной
клетки, изуродованная голень со стопой, кусок руки в почти непострадавшем
рукаве новенького костюмчика из дефицитной синтетической ткани.
Майор-вертолетчик, вероятно, родился в рубашке. Судьба опять ему
улыбнулась. Вначале не раскрылся парашют. Не помогли ни прибор
автоматического раскрытия, ни вытяжное кольцо. Он летел спиной вниз. До
этого приходилось не раз прыгать с высот вдвое меньших, потому "задницей
чувствовал" оставшийся у него запас. И догадывался: клапан парашютного ранца
не открывается из-за застрявшей в металлическом конусе шпильке. Другой
причины быть не может.
Неторопливо, словно до земли еще было не меньше километра, нащупал
проклятый клапан, нырнул под него ладонью.
Вот он, сука! Конец оборванного тросика. Потянув за него, ощутил
сильный рывок.
Все. Лямки наспех пристегнутой подвесной системы больно врезались в
тело, но главное - исправный купол белеет над башкой. Можно отдышаться.
Оглядевшись, заметил других пассажиров, успевших покинуть сбитую