"Юрий Рост. Эверест-82" - читать интересную книгу автора

Юрий Рост

Эверест-82

От редактора

Звонок об успешном восхождении первой двойки на Эверест раздался у нас
в редакции где-то около 15 часов 4 мая 1982 года. Володя Балыбердин был на
вершине в 14:35, но это по непальскому времени. А пересчитать его на
московское не так-то просто. В аэропорту Дели нам предложили перевести
стрелки вперед на два с половиной часа. Это нас удивило: мы-то привыкли к
смене временных поясов округленно, по целому часу, а тут - с половинкой. Но
окончательно развеселились мы в Катманду, где нас предупредили, что
непальское время отличается от индийского на 13 минут. Ну что ж, каждая
страна имеет право жить по-своему. Поэтому мы должны были учесть, что в
Непале не только 2039 год, но и время отличается от московского на 2 часа 43
минуты. Значит, первый советский альпинист был на вершине Эвереста в 11
часов 52 минуты по московскому времени.
Итак, примерно через три часа после восхождения вопрос об издании этой
книги был решен. До того мы о ней думали, к ней готовились, но сначала,
конечно, наши альпинисты должны были взойти. Через несколько дней в составе
специальной туристской группы я вылетел в Непал, чтобы встретить победителей
и пройти хотя бы часть их пути к Эвересту. Нам был обещан так называемый
трекинг - пешее путешествие от Луклы до Пангбоче (3985 м.) и обратно. Я
тогда еще не знал, что в составе другой журналистской группы, от "Спутника",
вылетевшей из Москвы на десять дней раньше, по тропе уже шагает Юрий Рост.
Мы встретились с ним впервые в Катманду, уже после трекинга, в гостинице
"Блю стар" ("Голубая звезда"), в номере, где жили Валентин Иванов с Валерием
Хомутовым и еще с кем-то - не помню. Альпинисты согласились писать для нас,
но просили помочь: определить каждому точно тему и поставить конкретные
вопросы - "нам это дело, сами понимаете, непривычное, легче еще раз на
Эверест смотаться".
Мне о самом восхождении и писать-то нечего, - сказал Валентин Иванов. -
Все было как-то очень просто, правильно и нетрудно. Самое трудное было
раньше, на третьем выходе. Иногда казалось - все, конец, на Эверест меня не
хватит.
Вот об этом и напишите, о самом трудном, - обрадовался я.
- Может быть, так и всем ребятам сказать - самый трудный день?
В это время в комнату вошел достаточно молодой человек в спортивном
костюме. Лицо его мне не было знакомо (всех восходителей мы уже знали), но
здесь он был явно не чужой: привычно присел на чью-то кровать и начал
копаться в репортерском магнитофоне. Я замолчал (к чему о своих делах при
посторонних?), но Валя и глазом не моргнув продолжал обсуждать новорожденную
идею.
- О чем это вы? - спросил незнакомец.
Я изложил суть дела: считаю, очень полезно - проверять на посторонних
свои идеи.
- Да-а, не очень. Все это - литература, - отрезал посетитель, собрал
магнитофон и ушел.
Я обиделся. Обиделся тем более, что сам чувствовал в своем предложении