"Михаил Рощин. Елка сорок первого года; Таня Боборыкина и парад Победы (Два рассказа из прошлого) " - читать интересную книгу автора

На завтрак давали какао и гренки. Я узнал мамину руку; она часто делала
гренки дома. Если не было сахарного песку, завертывала несколько кусков
рафинада в угол полотенца или салфетку и разбивала их молотком или
каслинским литым утюжком, который надо нагревать на огне. Когда обсыпала
толстые, мокрые от молока и сопливые от яйца куски хлеба, можно было хотя бы
сцапнуть кусочек побольше - и в рот.
Сегодня при Доре-Лоре я б не решился на это, да и было посыпано
нормальным песком.
После завтрака за Юсом пришла машина.
- Поедем, поедем! - сказал он отцу. - Покажу тебе, какой бывает новый
завод. А вы, - обратился к Лоре, - готовьтесь, часов в пять уже елку
привезут.
- Нам бы тоже в магазин съездить, - ответила Лора.
Юс кивнул и вышел.
За нами пришла черная "эмка", матери нас одели-укатали, и мы поехали по
Москве. Мама крутилась во все стороны, все показывала, рассказывала. Очень
было интересно: я ведь тоже Москву видел только на картинках и в кино.
Красная площадь оказалась не плоская, под асфальтом, а горбом и булыжная, по
булыжникам моталась метель. Вижу
Спасскую башню, Мавзолей - чудеса!.. Подъехали к огромному, со
стеклянными стенами магазину: мама называла его Мюр-Мерилиз, а
Дора-Лора - ЦУМ. Искали цветную бумагу, такой не было. На каком-то
этаже продавец в толстых черных нарукавниках сказал:
- Возьмите белую и вот это. - Он пустил по прилавку металлическою
коробочку с красками. - Ваши мальчики, - взгляд на нас с Вовкой, - сами
раскрасят.
Дома нас с Вовкой отправили в кабинет. Прежде кабинетов я тоже не
видел. Два или три шкафа с книгами, посредине огромный письменный стол с
каменным чернильным прибором и подшипником, подставкой которому служил тоже
подшипник. Еще кожаный диван, кресло и столик пониже со столешницей -
шахматной доской. На стене портрет Сталина с трубкой и другого вождя из
взрослого мира, которого я почему-то тоже знал, - Орджоникидзе.
Мы с Вовкой расположились на полу, на ковре. Домработница Аня, полная
деревенская девушка, которая всех учила и командовала, будто она здесь
хозяйка, а не Дора-Лора, принесла нам два стакана с водой.
Интересно, когда мы приехали и вошли в дом, эта Аня просто так стояла
среди коридора, перед открытой дверью в ванную и смотрела туда. Мой отец шел
с чемоданом, девушка не подвинулась. Тогда отец поставил чемодан, взял ее
своими стальными руками за талию и перенес через порог ванной, внутрь.
- Поставь на место! - сказала Аня без особого выражения.
Отец передвинул чемодан вперед, вернулся, так же крепко взял Аню,
словно манекен, и поставил обратно. У нее было розовое лицо, комсомольская
стрижка бобриком и спортивная майка с голубой динамовской полосой, под
которой торчком, как две половинки разрезанного лимона, выпирала грудь.
Аня принесла нам воду, наказала, чтобы ничего здесь не трогали.
Потом Дора-Лора научила нас, как красить бумагу, нарезать и склеивать
из нее бумажные цепи. Аня сказала:
- Что, у нас мало, что ль, игрушек? Я принесу.
Дора ответила:
- Хорошо, когда дети сами делают игрушки и наряжают елку.