"Майкл Роуч. Сад (Притча) " - читать интересную книгу автора

нами, и вот он уже снова кричал мне в лицо, на этот раз рассерженный не на
шутку:
- Дураки! Ваша глупость бессмертна! Кретины, которых я разбил в пух и
прах на философских диспутах более тысячи лет назад, оказывается, и сейчас
живее всех живых! Ухожу! Ухожу в монастырь! - С этими словами он снова
склонился над скамьей, собирая священные чашечки.
- Постой! - вскочил я. - Что я не так делаю? Да растолкуй же мне, что я
делаю не так!
Глубоко и тяжело дыша, Учитель сел на травку передо мной, скрестил ноги
и близко наклонился ко мне, почти касаясь моего лица. Затем взор его
смягчился, и он спросил почти нежно:
- Ты хочешь помочь своей матери?
- Конечно, - ответил я. - Ты же знаешь, зачем я пустился в Путь.
- Тогда подумай сам - что пользы в том, чтобы просто сидеть, сохраняя
свой ум в пустоте в течение часа? Разве животные, разные там
хомячки-кролики, не тем же заняты? Разве пьянчуги, что валяются под столом
после очередного стакана пойла, не тем же заняты? Разве их ум не пуст и
спокоен, пусть и не очень долго? Подумай уже об этом, а заодно скажи мне,
зачем мы, по-твоему, созерцаем?
- Мы созерцаем, потому что ищем истину, а истина заключается в
созерцании покоя.
- Верно. Только наполовину. Медитация - это не цель, а средство,
инструмент. Это топор, очень острый топор, которым мы рубим дерево.
Рубка дерева - это мудрость, высшая мудрость, самая сущность Пути. А
вот созерцание ради созерцания - это то же самое, что пустить топорище на
растопку, вместо того чтобы с его помощью нарубить дров.
Какова цель Пути?
- Я надеюсь отыскать ответы на вопросы, почему моя мать умерла так
мучительно, почему она вообще умерла, почему все мы - и хорошие, и плохие -
страдаем и умираем; почему вся эта жизнь, труд всей жизни, плоды этого
труда, обращаются в прах и боль. Вот в чем цель Пути для меня.
- Все правильно, так и должно быть. Ну и что, ты вправду думаешь, что
если сможешь сидеть здесь часами, днями или месяцами, созерцая пустоту
своего ума, то найдешь ответы на эти вопросы? Ты думаешь, что так ты
освободишься от болезней, от утрат дорогих тебе вещей и близких людей? Ты
думаешь, что освободишься от самого старения или удержишь энергию тела и
ума, покидающую тебя день ото дня, - одним словом, ты думаешь, что не
умрешь?
- Думаю, что ты прав: думаю, что даже если я смогу усидеть здесь,
освобождая свой ум до пустоты, сохраняя спокойствие и безмятежность в
течение длительного времени, стойко снося жару и холод, дожди и зной, то все
равно я когда-нибудь заболею, неизбежно состарюсь, не смогу больше сидеть
здесь и наконец умру.
- Ну а раз так, пожалуйста, - настойчиво прошептал он мне, -
пожалуйста, послушай меня хорошенько, и ты научишься истинному созерцанию,
научишься использовать его для наших конкретных целей.
Камалашила снова уселся рядом со мной, но на сей раз он устраивался с
такой основательностью, что мне показалось, что больше он уже никогда не
вскочит.
- Есть три способа созерцания, - начал он, не покидая свою