"Джоанна Роулинг. Гарри Поттер и огненная чаша (Гарри Поттер #4)" - читать интересную книгу автора

друг другу красный мяч.
Гарри подошёл к книжке, поднял её с пола, проследил, как один из
колдунов забил весьма впечатляющий гол в кольцо, расположенное на шесте
пятидесятифутовой высоты. И захлопнул книгу. Сейчас даже квидиш - по
мнению Гарри, самая интересная игра на свете - не мог отвлечь его от
тяжёлых мыслей. Он положил "Полёты с "Пушками" на тумбочку, подошёл к
окну, раздвинул занавески и выглянул на улицу.
Бирючиновая аллея выглядела так, как и подобает почтенной пригородной
улице в субботу перед рассветом. Все окна зашторены. И, насколько можно
различить в темноте, в поле зрения нет ни единого живого существа, даже
кошки.
И всё же... всё же... Гарри в тревоге вернулся к кровати и сел, снова
водя пальцем по шраму. Его беспокоила вовсе не боль; он был привычен и к
боли, и к разнообразным травмам. Однажды он вообще лишился костей в правой
руке и пережил кошмарную ночь, во время которой все они выросли заново. В
другой раз ту же самую руку насквозь пронзил ядовитый змеиный зуб футовой
длины. Не далее как в прошлом году Гарри упал с метлы с высоты в пятьдесят
футов. Короче говоря, для него не было ничего необычного в самых странных
несчастных случаях и повреждениях; в сущности, они неизбежны, если ты
учишься в "Хогварце", школе колдовства и ведьминских искусств и вдобавок
обладаешь способностью вляпываться в истории.
Беспокоило его другое. В прошлый раз шрам болел тогда, когда
Вольдеморт был рядом... но ведь сейчас его нет... невозможно себе и
представить, чтобы Чёрный Лорд рыскал ночью по Бирючиновой аллее, это
абсурд...
Гарри напряжённо вслушался в тишину ночи. Ожидал ли он услышать скрип
ступеней, шорох мантии? Внезапно он вздрогнул - но это всего лишь раздался
мощный храп двоюродного брата Дудли.
Гарри внутренне встряхнулся; нельзя же так глупить; в доме нет
никого, кроме дяди Вернона, тёти Петунии и Дудли, и все они сейчас спят
сладким сном.
Надо сказать, что именно в таком виде - во сне - Дурслеи устраивали
Гарри более всего; когда они бодрствовали, радости от них было мало. Дядя
Вернон, тётя Петуния и Дудли, единственные родственники Гарри, были
муглами (неколдунами) и всячески презирали и ненавидели колдовство во всех
его проявлениях, у них в доме Гарри чувствовал себя каким-то сушёным
навозом. Последние три года, чтобы как-то объяснить длительное отсутствие
племянника, Дурслеи говорили соседям, что он воспитывается в заведении св.
Грубуса - интернате строгого режима для неисправимо-преступных типов. Дяде
и тёте было прекрасно известно, что несовершеннолетним колдунам
запрещается заниматься магией вне стен "Хогварца", но они всё же склонны
были винить племянника во всех происшествиях в доме. Мысль о том, чтобы
довериться родственникам, казалась нелепой, Гарри никогда не рассказывал
им о своей жизни в колдовском мире. Представить себе, что он пойдёт к ним,
когда они проснутся, и пожалуется на боль во лбу, поведает о своём
беспокойстве по поводу Вольдеморта - да это просто смешно!
Тем не менее, изначально Гарри оказался у Дурслеев именно из-за
Вольдеморта. Если бы не Вольдеморт, у него не было бы шрама. Если бы не
Вольдеморт, у него были бы родители...
Гарри был всего годик, когда однажды ночью Вольдеморт - самый