"Aлександр Ройко. Жизнь щедра на сюрпризы" - читать интересную книгу автора

общий язык.
- Все это так. Лукич тоже был непростой человек и тоже был с хитринкой.
Но он эту хитринку не использовал в корыстных целях. Да, к его рукам
кое-что, наверное, прилипало, но никогда не во вред и не за счет других. Он
был добрым и, в общем-то открытым человеком. Кирзонян же далеко не добрый
человек, он мне не понравился с первой же минуты знакомства. Не то чтобы
совсем не понравился, но в нем была какая-то неискренность, наигранность.
Конечно, мы общались, были почти приятелями и много на первых порах
проводили вместе времени. Но наши отношения в любую минуту могли рухнуть. С
Кирзоняном нелегко будет работать, когда он станет непосредственным
начальником.
Об амбициях Кирзоняна наглядно говорил и такой факт, о котором
Морозевичу как-то немногим позже рассказала комендант дома? 3. Оказывается,
только став начальником КЭС, он попросил переселить его из общежития в
освободившуюся квартиру Лукича. Такой вопрос комендант сама решить не могла
(хотя Григорий теперь и считался ее начальником), и она обратилась по этому
вопросу к Лукшину. Но тот проявил стойкость и категорично заявил ей и
новоиспеченному начальнику КЭС, что закон для всех один - никто не поселит
одиночку, кто бы это ни был, без семьи в квартирах семейного фонда.
Единственное на что пошел Лукич, так это на то, что в комнату Кирзоняна в
"Лондоне" никого не подселяли и он в дальнейшем так и жил один в комнате.
Хотя Лукшин перед этим и планировал поселить с Кирзоняном нового начальника
сантеххозяйства, на которого уже ушла заявка, и тот вскоре должен был
приехать. Это было бы как раз целесообразно - старый и новый начальники
этого хозяйства жили бы вместе. И все же в этом вопросе майор дал некоторое
послабление Григорию, хотя, скорее всего, благодарности от того не дождался.
Правда, Кирзонян и так после переселения Морозевича в "Бухенвальд" прожил
один в комнате около трех месяцев. Старожилов общежития за это время к нему
не переселяли, а новых служащих в гарнизон не прибывало.
Валерия хотя и не поддерживала мужа, но, видимо, немного поняла его и
не стала спорить. Андрей все же стал анализировать причины таких кадровых
перемен. Лукшин относился ко всем начальникам служб довольно ровно, но
Морозевич как-то интуитивно чувствовал, что и ему Кирзонян не очень то по
душе, хотя свое дело тот знал. Он вряд ли говорил бы так искренне о
Кирзоняне те слова, которые сказал в четверг на планерке Лукичу. Просто
поблагодарил бы за работу, пожелал бы дальнейших успехов и все. И вряд ли
это он рекомендовал Кирзоняна на эту должность командиру батальона. Скорее
всего, Андреев сам сделал такой выбор. Но, с другой стороны, его можно было
понять. Ожидать нового начальника КЭС можно долго. Николай в Цербсте
правильно говорил, что людям на таких должностях и в Союзе неплохо живется.
Но, даже если кто-то вскоре и приедет на это место, то неизвестно еще,
какова его квалификация и, самое главное, ему долго нужно будет знакомиться
с хозяйством. А сейчас самый разгар ремонтных работ и у Лукича на учете был
не только дом? 3, но и другие объекты. Кирзонян же, проработавший в городке
уже почти два года, хозяйство городка хорошо знал. К тому же, он член КПСС.
Из руководителей служб сейчас Григорий был самым опытным, да и по возрасту
старшим, нежели Морозевич и еще комсомолец Горшков. Грицюк был беспартийный,
но за плечами у него был большой опыт работы, который, конечно же,
перевешивал и опыт Кирзоняна.
И сейчас Андрей впервые подумал о том, что если они с женой надумают