"Лилиана Розанова. Две истории из жизни изобретателя Евгения Баранцева (сб. "Фантастика, 1967")" - читать интересную книгу автора

нижнюю - из декадона и кьякки без пяток; пальто из макарона и шляпка формы
"Вирус-В" завершат ансамбль.
На вечерних комбианах оригинально выглядит отделка из натурального
ситца, однако молодым девушкам следует выбрать что-нибудь менее
претенциозное.
Модны чистые, насыщенные цвета: ранний селеновый, тускарора, кутящей
гамбы, ноктилюка, протуберанцевый, гематоксилин-эозин".
Каждый из нас прочитал это про себя несколько раз. Баранцев отошел, сел
в сторонке и протер очки; у него был вид человека, только что сорвавшего
грудью финишную ленточку.
- Премудрость во щах... - нарушив молчание, с большим чувством
произнесла тетя Гутя.
- Прелестные советы для умалишенных, - ледяным голосом сказала Ксана.
- Неправда; - обиделась я за Женьку, хотя сама испытывала некоторое
смятение. - Тут есть понятное, вот... тригонометрические... тускарора...
кальций...
- А что такое? - спросил Баранцев.
- Что такое! - закричала Ксана. - Пальто из макарона! Кланяйся своему
Мюмелю-Дрюмелю, идиоту несчастному!
Женька побледнел. Отпер дверь на спине "Бескудника" и исчез в нем на
полчаса.
Потом он снова вложил задание; снова, замерев, мы слушали металлическое
постукивание, наконец новый Ответ был у нас в руках.
Он мало чем отличался от старого. Вместо "кутящей гамбы" теперь стояла
"кипящая бампа", а вместо "макарона" - "махерона". Пальто из махерона.
- Действительно, - сказал Женька, - не контачило на выходе.
За это время Ксана успокоилась и обдумала план действий.
- Да, - сказала она проникновенно и перекинула косу из-за спины так,
что коса кольцом легла ей на колено, - это, конечно, выдающееся открытие!
Такие возможности... Поздравляю тебя, Баранцев. Но, Женечка, тут неясны
некоторые детали. Не математические, а практические. Интересно, можно ли
их уточнить?
Баранцев медленно перевел взгляд с Ксаниной косы на ее глаза и сказал,
запнувшись:
- Конечно...
И вот когда через несколько дней тетя Гутя сказала мне: "Верченая твоя
Ксенька и такому парню голову заверчивает", - уже после того, как я
сначала посмеялась ей в ответ, этот Женькин взгляд вдруг вспомнился мне.
Дальше что же?
Другая на Ксанином месте, конечно, махнула бы рукой на эту идею. Но
Ксана Тараканова, когда ей что-нибудь приспичивало, умела организовать
дело!
Теперь ее окружали химики. Толя из Ломоносовского, Воля из
Менделеевского и Игорь Олегович из Института Экспериментальных Красителей
и Тканезаменителей.
Этот последний казался мне тогда совершенно пожилым: он уже защитил
кандидатскую, и ему было, наверное, двадцать восемь лет. Рому с истфака
Ксанка перевела в запас. А эти химики, полимерщики и анилинщики рылись в
"Индексах" и "Анналах" и синтезировали неземные лоскуты немыслимых цветов.
И рады были без памяти, когда удавалось Ксанке угодить.