"Павел Розов. Урок астрономии" - читать интересную книгу автора

первого. Тем более контрастировали с ней яркие одежды детей.
Выбравшись из кресла, Николай подошел к терминалу. Из прорези на
подставленную ладонь выпал диск с домашним заданием, и Николай, не глядя,
кинул его в сумку. Он обернулся и встретился глазами с Маринкой. Она
заметила его взгляд и улыбнулась в ответ.
Внутри виртуального пространства они представали в своем настоящем
обличьи, и если Николай, одетый в золотой комбинезон курсанта
Астрогаторской Академии, привезенный ему отцом и заранее ушитый до нужных
размеров, показался Галилею ангелом, то кем же в его глазах выглядела
Маринка со своей умопомрачительной, переливающейся всеми цветами радуги
прической, только-только начавшей входить в моду, и в длинном свободном
балахоне до колен. Интересно, какой у них получился разговор? Он бы не
удивился, если бы старик принял ее за ведьму. Хотя нет, это конечно же не
предусмотрено программой - Зое Павловне вряд ли бы понравилось, если
вместо принятой в конце подобных уроков беседы учеников с известнейшими
историческими личностями (то есть, конечно же, не с ними самими, а с их
компьютерными моделями), Галилей бы, допустим, устроил охоту на ведьм.
Это, выражаясь словами той же Зои Павловны, крайне повредило бы
учебному процессу.
От этих мыслей Николай улыбнулся.
Он протиснулся в веселой толчее, образовавшейся у выхода и остановился
в коридоре, поджидая Марину. Вообще-то он недолюбливал уроки истории
астрономии, ему больше нравился спецкурс по основам космонавтики - он
мечтал стать, как и его отец, астрогатором, и жадно впитывал в себя все,
что касалось этой темы. Но в сегодняшнем занятии что-то задело его. Теперь
ему уже не казалось таким забавным то, что он выдал себя за ангела.
Конечно, это получилось непреднамеренно и, в общем-то, было в рамках
программы, но все равно на душе остался какой-то неприятный осадок. Словно
он действительно обманул.
Вдвоем с Мариной они молча спускались по лестнице и, хотя это молчание
было для них странным, Маринка не пыталась заговорить с ним, по опыту
зная, что сейчас лучше всего оставить его наедине со своими мыслями.
Дойдя до поворота, они попрощались, дальше им надо было идти в разные
стороны.
Он повернул налево, к набережной Москва-реки, она пошла прямо.
После того, как дороги их расходились и Николай шел дальше домой в
одиночестве, он любил предаваться мечтаниям. Тогда мир вокруг него
переставал существовать, и он оставался наедине со своими фантазиями,
обычными для мальчишки его возраста. Он мечтал о том, как, окончив
Астрогаторскую Академию, станет капитаном настоящего космического корабля,
как ступит на поверхность Марса, поведет свой планетолет к колониям на
спутниках Юпитера, побывает на орбитальной станции возле Меркурия. А там,
чего доброго, может и отправится в ту заветную экспедицию к Центавре, о
которой говорят уже не один десяток лет, и о том, чтобы попасть в которую,
мечтает сейчас половина всех мальчишек Земли. С такими мыслями дорога
домой всегда была легкой и незаметной, он шел пешком, пренебрегая всеми
видами транспорта - на ходу думалось значительно приятней.
Но сейчас он думал совсем не об этом, все его будущие космические
подвиги были далеко.
Он думал о том, сколь многим приходилось жертвовать людям, чтобы