"Гюг ле Ру. Норманны в Византии " - читать интересную книгу автора

кроме туники из звериных шкур да бедного вооружения.
Поступив в отряд Фоки, сражавшийся в Малой Азии, он успел там
отличиться, а по возвращении из похода стал пользоваться щедрыми подарками
одной знатной госпожи. Чтоб ей понравиться, он расстался со своей курткой из
кожи моржа и стал надевать под кирасу короткий дибетезий, а наброшенный на
плечи разноцветный плащ наполовину прикрывал его щит.
Он был суров нравом и безпощаден; воины про него говорили: "Ангуль -
это настоящий сын Локи... Он более коварен и хитер, чем храбр".
Настал, наконец, момент появления императора. Колесница, в которой
Роман приехал на смотр, изображала собой квадригу Аполлона. Базилевс стоял
на ней во весь рост, опираясь правой рукой на пику, рукоять которой была
обвита пурпуровой тканью.
Литая золотая корона, с горевшим на ней, как звезда, громадным рубином,
венчала его голову.
Другой, не меньшей величины, рубин пристегивал светло-лазуревую мантию,
под которой была надета темная, как аметист, хламида.
Золотыми пряжками, золотыми наручами и поясом перехватывалась туника.
Мелкие жемчужные пуговки застегивали до самых колен его пурпуровые сапоги.
Роман сделал сначала смотр своей коннице, состоявшей из венгров, печенегов,
хазар, руссов и тавроскифов.
Ржание горячих диких коней было так оглушительно что прирученная
пантера базилевса, которая всюду следовала за ним, как собака, с испуга
поджав хвост и заметая им песок, бросилась бежать в сторону.
Но когда самодержец достиг порога Кабаллария и приветствовал свою
верную норманнскую дружину, то такой неудержимый взрыв энтузиазма охватил
этих до безумия поклонявшихся ему воинов, что двое из них, в знак
преданности, выдвинулись вперед из рядов, и пронзили собственным оружием
себе сердца. А вся дружина в это время неистово кричала свое грозное
"barritus", которое когда-то на дальнем Севере испугало даже римлян.
Громче всех кричал Ангуль:
- Честь самодержцу! Да предшествует ему слава! Да сопутствует ему
щедрость!
При этом он так подобострастно изгибался и протягивал вперед своей
шлем, что Роман снял со своей руки драгоценное кольцо и бросил его в шлем.
Наконец, колесница выехала из Кабаллария, а громкие крики, усиленные
этой монаршей милостью, все еще продолжались. Не слушая команды начальника,
все норманны кинулись через дворы, портики и лестницы, чтоб посмотреть еще
раз на императора.
Этой минутой воспользовался Дромунд, чтобы напасть на Ангуля, который
забавлялся примериванием на свои пальцы императорского подарка. Услыхав, что
его спрашивают по-норвежски, он обернулся, сурово сдвинув брови.
- Одно только слово! - сказал Дромунд. - Знаешь ли ты, что
скандинавские волки все равны между собою?
Гордо подбоченясь, Ангуль отвечал:
- Да, я знаю это. Что же тебе нужно?
- Я хочу от тебя правосудия, - сказал Дромунд и продолжал: - Из глубины
Норвегии прибыл я, чтобы отомстить за смерть любимого брата. Его убийца
находится в твоей дружине. Прикажи ему выйти из рядов и назначь воинов в
свидетели нашего поединка.
Надменность Ангуля сменилась осторожностью, и он, всмотревшись в