"Гюг ле Ру. Норманны в Византии " - читать интересную книгу автора

калифа Багдадского и других властителей Востока за знаменитым желтым
янтарем, исключительно находимым на берегах Балтийского моря. За дорогую
цену выменивали они его, оплачивая, кроме того, право проезда туда и
обратно. Янтарь считался у них обладающим чудесной магической силой; исцелял
всевозможные болезни, возбуждал любовь и возвращал старикам юность.
По непроходимым лесам и необозримым степям пролегал этот великий
торговый путь на восток, по которому лились то волны золота, то волны крови.
Окончив плавание по Балтийскому морю, проехав Вислу и Минские болота,
Дромунд на этом пути стал встречать отряды людей, говорящих, как и он,
по-варяжски.
Эти люди не везли с собой никакой утвари, даже котла для варки пищи.
Они довольствовались кониной или какой-нибудь дичью, поджаренной на горячих
угольях. Спали на голой земле, без палаток, подложив свои седла под головы и
подостлав звериные шкуры.
Все они были широкоплечие, с бычачьими шеями, голубыми глазами, густыми
бровями, длинными усами. Некоторые из них оставляли на бритых головах
длинный чуб в знак благородного происхождения, а в одном ухе носили продетое
золотое кольцо, украшенное драгоценным камнем или жемчужиной.
Дромунд узнал, что они составляли часть дружины киевского князя
Святослава, сына княгини Ольги, принявшей христианство. Они звали его
поступить в эту дружину и рассказывали про свои набеги на печенежские земли.
Как много доставалось добычи на долю каждого! Какое раздолье страстям! Никто
не препятствовал воинам резать и распинать пленников, сажать на кол женщин,
вешать детей вниз головой, превращая их в мишень для стрел.
Дромунд притворялся, что охотно принимает их предложение, дошел с ними
до Печерской горы под Киевом; но тут, достав себе челнок, тайком покинул
своих товарищей, пока они отдыхали, и пустился плыть по течению реки.
Проплыв два дня и две ночи вдоль восточного ее берега, он встретил
странного устройства ладью, плывшую на веслах вверх, против течения, к
столице Ольги.
Похожая на форме на башмак, с высоко поднятыми концами, причем передний
был сильно заострен, ладья эта, выдолбленная из одного толстого бревна, была
так глубока, что в ней свободно помещались двенадцать человек.
Такие ладьи руссы обыкновенно брали с собой в походы и при всяких
затруднениях в плавании - порогах, крутых поворотах реки - вытаскивали их из
воды, взваливали себе на плечи и продолжали путь через леса и степи вплоть
до того места, где река опять становилась судоходною.
Всмотревшись пристальнее, Дромунд ясно различил в ладье восемь человек
гребцов, по-видимому руссов, и еще двух вооруженных копьями людей, между
которыми сидел на подушке великолепно одетый человек и держал на коленях
свитый в трубку пергамент. Кормчий же, который стоял на заднем конце ладьи и
управлял рулем, не был в шишаке, как остальные руссы; его голову покрывал
такой же двурогий шлем, прообразующий для норвежцев змея Иормугандура, какой
носил и сам Дромунд.
Сильно налегая на руль, кормчий этот запел по-норвежски:
До начала веков, когда жил божественный Имир, не было ни океана с его
песками и студеной водой, ни земли, ни неба, а везде и повсюду одна темная
бездна.
Услыхав песню, священную для его родного края, Дромунд забыл всякое
благоразумие и, вместо того чтобы спрятаться поглубже в тростники, он одним