"Анри Рюэллан. Ортог во власти тьмы" - читать интересную книгу автора

АНРИ РЮЭЛЛАН

Ортог во власти тьмы

Перевод В.Агеева


1

Промокший насквозь кипарис содрогался под резкими ударами ветра. В
сумерках, как камень из пращи, пронеслась какая-то черная птица. Из клюва
торчали два клыка.
Лес вокруг поселения давно снесли, и этот кипарис разделил судьбы сотен
других вековых деревьев, которые вместе с корнями были пересажены сюда, в
это мрачное место, где их темные кроны как нельзя лучше соответствовали
обстановке. Гроза неистовствовала, но была бессильна против
деревьев-мутантов, синтезированных из кремния.
В завывания ветра, в шум дождя вплеталась протяжная мелодия, обрывки
которой порой доносились с дальнего конца аллеи.
Это была музыка, полная грусти и отчаяния; она лилась над лесом днем и
ночью - ведь здесь в холодном тумане возвышалась гробница из черного камня,
украшенная прекрасным фонтаном. Ее огромная масса нависала над обломками
скал, а вершина превосходила высотой самые высокие деревья. Тысячи людей,
вооруженные лучшими знаниями техники древности, возвели ее за два месяца, и
вот уже два года гигантская пирамида изливала свою печаль Небу и Земле.
Иногда в пирамиду с оглушительным разрядом ударяла молния, но она
производила эффект не больше, чем искра: энергия поглощалась и обеспечивала
защиту.
За пеленой дождя, разрываемой резким ветром с востока, виднелся вход в
гробницу. Из его прямоугольника лился мягкий свет, постоянно горевший
внутри; этот зеленовато-желтый свет играл на каплях дождя, создавая контраст
со стальным оттенком невидимого неба. В гигантском круглом зале, который
размещался в основании пирамиды, царил покой; музыка и звуки грозы сюда
почти не доносились; необыкновенная акустическая техника сделала его почти
звуконепроницаемым. Сильное впечатление производили фрески и статуи, стоящие
вдоль стены, с выражением боли и печали, с закрытыми глазами, с поднятыми к
ушам руками. Сакральность и отрешенность, уединение и печаль. На лицах,
высеченных из кремния и янтаря, на складках одежды из сланца и серебра, на
золотых украшениях, на фресках с плавным, или, наоборот, резким переходом
красок, чьи открытые глаза, казалось, пронизывали суровым взглядом сумрачные
миры; на эмали и красной меди дымящихся курильниц, источающих аромат смолы и
влажной земли - на всем дрожал отсвет склепа, который распространяли мириады
насекомых, питающихся воздухом и влагой. Этот свет доходил до базальтовых
плит, отражающих все вокруг, затем высвечивал конус, заполненный жидким
камнем, который на ощупь вдруг оказывался твердым. В центре, подобно
острову, который отражался в плитах, вызвышался круглый цоколь,
поддерживающий открытый саркофаг; этот саркофаг стоял вертикально, как
часовой. Саркофаг окружала полоса голубого света, льющегося из-под земли - с
виду хрупкое препятствие, но грозные переливы света наводили на мысль о его
смертельных свойствах. Около этой прозрачной преграды стоял человек, одетый