"Александр Рубан. Все имена богини (несовременная сказка)" - читать интересную книгу автора

И лишь говоря ей, что хочет нарисовать её обнажённую, Алексей говорил
правду - но всё равно лгал. Ложью было то, что фраза прозвучала как предлог
подняться к ней в комнату. А правдой, да и то лишь частью правды, было то,
что ему хотелось нарисовать её обнажённую.
Ему хотелось рисовать.
Он давно, старательно и безуспешно прятал от себя это желание.


* * *

"Зачем живёт человек? Неужели только для того, чтобы зарабатывать на
жизнь?"
Каждую пятницу Алексей задавал себе этот вопрос и уходил от ответа.
Пятница была днём получки в фирме "Окно из Европы". Хочешь - не
хочешь, а надо торчать на рабочем месте и делать задумчивый вид, ибо никто
не знает заранее, в котором часу придёт шеф и принесёт заветные конвертики.
Специалисту по рекламе Алексею Чепраку - именно так он значился в ведомости
на зарплату - своего конвертика хватало как раз до следующей пятницы.
Художником он себя уже не называл. Имел мужество не называть.
Художник - это тот, кто может рисовать. Причём, во всех смыслах
"может". Желания, умения и даже таланта для этого недостаточно. Нужны ещё
время и место. Студия. Большой светлый дом, а в доме - просторный высокий
зал с окнами во всю северную стену. Или застеклённая мансарда на крыше
пятиэтажки, в которой живёшь. Или, на худой конец, одна из комнат в
собственной двухкомнатной квартире - и плевать, что окно выходит на
юго-восток: можно зашторить или работать только во второй половине дня.
Главное - чтобы никто не смел к тебе войти, когда ты работаешь. Чтобы
никаких ковров на стенах и тем более на полу. Никаких платяных шкафов и
комодов. Никаких телевизоров и гладильных досок. Только ты и твои холсты, и
кофеварка на табурете в углу, где розетка.
И ещё нужна свобода, которая несовместима с осознанной необходимостью
еженедельно приносить домой конвертик...
Ещё в марте у Алексея была студия - подвал заводского Дома Культуры. С
потолками высотой всего два метра с четвертью и совсем без окон, зато -
весь. Безраздельно. А потом завод продал здание своего ДК какому-то ЗАО с
крайне ограниченной ответственностью. В итоге Алексей потерял место
оформителя, перестал быть художником, и ему ещё повезло, что он почти сразу
устроился специалистом по рекламе в "Окно из Европы". Но офис фирмы был
открыт только днём, а много ли наработаешь ночью на кухне, на листочках
ватмана формата "А-четыре"? Для "А-третьего" кухонный стол был уже слишком
тесен...
Алексей торчал на рабочем месте и делал задумчивый вид, глядя поверх
монитора в бесконечность.
Думать было не о чём: компьютер прокачивал большую картинку из
порносайта и сообщал, что намерен заниматься этим ещё минут двадцать. Экран
был на три четверти чёрен, а верхнюю четверть занимало изображение
мосластой волосатой лапы, экстатически вцепившейся в румяную, как
французская булочка, ягодицу. Голая правда, слишком примитивная даже для
рекламы.
Всё генитальное просто...