"Николай Рубан. Бирюлевские чудеса" - читать интересную книгу автора

подрастает. И есть теперь для кого печь пирожки и плюшки, и вообще, есть
теперь кого любить и о ком заботиться.
В первые дни она страшно переживала за Киля - как бы он не попал под
машину или велосипед, как бы его не сцапала какая-нибудь собака, которых в
Москве неисчислимое множество, да вообще, как бы не заблудился ребенок!
Но волновалась баба Настя совершенно напрасно. Дисциплине Киль был
обучен на флоте и переходить дорогу на красный свет считал разгильдяйством,
непростительным даже для салажат. Собаки Киля совершенно не обижали, и даже
злющий бультерьер Бакс, которого боялись как огня все собаки в округе, при
первой встрече с Килем (а были они почти одного с ним роста), вначале
вытаращил свои узкие глазки (и как ему только это удалось?) и озадаченно
почесал задней лапой за ухом. Лапа у Бакса была кривая и короткая, чесать ею
за ухом было явно неудобно.
- Что, дружище - трудновато? - спросил его дружелюбно Киль. - Давай
помогу, что ли, - и смело почесал несчастное Баксово ухо, отчего пес завилял
хвостом и развесил слюни от удовольствия.
С тех пор при встрече с Килем Бакс весело бежал ему навстречу, изо всех
сил вилял своим хвостом, похожим на сосиску и тут же подставлял Килю свое
ухо - почесать. А разговорились они позже. Дело в том, что Бакс родился в
каком-то английском питомнике, долго жил в Лондоне и по-русски не понимал ни
бельмеса. А Киль, как вы помните, по-английски болтал вполне сносно, потому
что английский - международный морской язык. Киль, кстати, и начал учить
Бакса русскому языку, но об этом - позже...
И заблудиться Киль не мог. Он отлично ориентировался по звездам, а если
небо было закрыто облаками, брал с собой маленький компас, который смастерил
ему на "Крузенштерне" гном Кальмарян. Да он и не уходил далеко от дома.
Любимым местом Киля стал небольшой пруд недалеко от станции. Конечно, это
было не море и даже не нормальное озеро, но все же...
У пруда были бетонные берега, в воде плавали банки из-под пива,
пластиковые бутылки-торпеды и прочий мусор, но все равно Киля тянуло сюда.
Он отправлял в плавание кораблики, которые мастерил дома, старался не
обращать внимания на горластых лягушек, наблюдал за серебристыми мальками,
которые подплывали к поверхности воды, чтобы порезвиться в лунном свете и
отчаянно тосковал по морю. Возле этого пруда он и познакомился с Юлей.


Юля

Юля была русалочкой. Сколько она себя помнила, она жила в этом самом
пруду со своей мамой Викой, и считала себя коренной москвичкой. Что это
означает, она толком не понимала, но мама всегда называла себя так в
разговорах с другими русалками, и эти слова "коренная москвичка" мама
произносила с неизменной гордостью. Еще мама с гордостью говорила, что
раньше она жила на Чистых прудах, но... В общем, что-то там не сложилось с
бабушкой Адой ("свекровью", как ее называла мама) и - "как обычно - развод,
размен... Ну, вы понимаете..." Соседки понимали и сочувственно кивали. Юле
эти разговоры, честно говоря, были неинтересны. Куда интереснее было
поиграть в пятнашки с мальками пескарей, понянчить потешных
пузанов-головастиков (жалко только, что они быстро вырастали, становились
нахальными дылдами-лягухами и делали вид, что считают ниже своего