"Борис Руденко. Убежище" - читать интересную книгу автора

присохший конец повязки оторвался от раны.
- Ничего, ничего, - успокаивающе бормотала Веда с выражением
хлопотливой заботы на маленьком, сморщенном личике. Осторожно отерла
сукровицу, потрясла над раной банкой с присыпкой и ловко перебинтовала руку
наново. - И где тебя угораздило?
Она не спрашивала, просто приговаривала, не женское это дело, Фог все
равно не станет отвечать. Да если и ответит, что с того? Места этого Веда
все равно не знает, никогда там не была и не будет. Доставать пищу - забота
мужчин.
Опираясь на палку, прихромал Увиц, раскрыл шелестящую, потертую на
сгибах карту, вытащил аккуратно очиненный карандаш.
- Фог, ты что, новую точку обнаружил?
- Она меня обнаружила, - мрачно сказал Фор.
- Давай-ка мы ее на карте нарисуем, пока не забыл.
Фог криво усмехнулся, покосился на раненое плечо:
- Теперь не скоро забуду. И как я ее проворонил, не пойму!
Вытянув негнущуюся левую ногу, Увиц устроился рядом с ним:
- Ну рассказывай, где точка.
- У портовых складов, - показал Фог. - Так резво палит, словно только
вчера установили.
- У портовых складов? - Увиц разыскал нужный участок карты. - А где, до
газгольдеров или уже после?
- После, после, - сказал Фог, - с той стороны я все точки как свои пять
пальцев знаю.
Они сосредоточенно склонились над картой. Веда сразу отошла в другой
угол, чтоб не мешать мужчинам.
Кроме Увица с Ведой да Алика обычно в этот час в убежище никого не
было. Мужчины промышляли в городе, женщины с детьми уходили к реке - узкому
мутноватому потоку, зажатому в каменных боках набережных. Тут вылавливали
мелкими сетками всякую речную мелюзгу - тощих, почти прозрачных рыбешек и
рачков-октоподов. В это время года от жары уровень воды в речушке сильно
падал, рыбу и рачков с известными допущениями можно было употреблять в пищу,
не опасаясь отравиться какой-нибудь химической дрянью, смываемой с
территории разрушенных заводов дождевой влагой.
Увиц наконец закончил разбираться с Фогом и поплелся наверх, на свое
привычное место у окна третьего этажа с хорошим обзором до самой площади
реформатора Лотта. Веда принялась разбирать мешок Фога.
- Ого! Солонина в банках! - восхищенно сказала Веда. - Ну и молодец ты,
Фог.
Солонины в банках в убежище было полно. Просто Веда всегда старалась
сказать или сделать что-нибудь приятное для окружающих. Она добрая, Веда, за
это к ней хорошо относились все обитатели убежища, хотя из-за врожденного
уродства и слабости от нее было мало толку. Алик тоже очень скоро привык к
постоянному мельканию ее скрюченной, сухой фигурки, участливым звукам голоса
и ласковым, осторожным касаниям маленьких рук. В первые дни Веда буквально
не отходила от матраса Алика, меняя ему повязки и тряпки с примочками. Если
бы не она, Алик так скоро не поднялся бы.
Снаружи донеслась далекая пулеметная очередь, потом еще и еще.
- Пустое, - хмыкнул Фог, не раскрывая смеженных век, - это пулеметное
гнездо у вокзала, я его по голосу узнаю. Уже все гнилое насквозь, палит в