"Леонид Рудницкий. Клерк позорный " - читать интересную книгу автора

- А далеко?
- Сорок километров по Новорижскому шоссе.
- А цена?
- Нормальная.
Он назвал цифру. Цена и впрямь была неплохой. Не дешевой, но и не
дорогой. Как раз такой, которая не вызывает подозрений.
- Надо бы посмотреть, - неуверенно сказал Коржик. Его уже начал
интересовать проект.
- Завтра я за тобой заеду.
Овсянников был его старым приятелем. Раньше он служил шпионом на
Ближнем Востоке и по этой причине ничего о своем прошлом не рассказывал.
Коржик много раз за выпивкой пытался его расспросить о тех временах, но он
молчал, как глухонемой под водой. Вот он, мол, такой, как есть - зародился в
Москве в возрасте сорока пяти лет и ничего о себе не помнит, кроме имени.
Коржик даже не знал, какое у него образование. Зато на руке у Овсянникова
красовались швейцарские часы с маленьким золотым профилем Саддама на
циферблате. Коржик слышал, что такие часы Хусейн дарил советским военным
советникам.
Сейчас Овсянников занимался недвижимостью - продавал земельные участки
за городом. От него Коржик и знал, как обстоят дела на этом рынке. Земля
вокруг Москвы стремительно дорожала, коттеджи раскупались, и хороший
земельный участок мог быть неплохим предложением для Толяна.
На следующее утро Коржик сидел в машине Овсянникова, которая мчалась по
Новорижскому шоссе. Это шоссе - лучшее из всех, которые расходятся от
Москвы. Оно самое широкое и проложено так, что не пересекается с другими
дорогами и не проходит через населенные пункты. Ехать по нему - одно
удовольствие. Оно считается вторым по престижности для дач после Рублевки.
Возле пирамиды, построенной инженером Голодом, Овсянников спросил:
- Не хочешь постоять внутри?
- Зачем?
- Говорят, так заряжаешься энергией из космоса.
- Мне бы зарядиться деньгами с земли. Тот засмеялся:
- Тоже верно. Ладно, вот продадим участок - заработаем нехило.
Коржик промолчал. Он не любил такие разговоры. Продадим - не продадим.
Хрен зажарим и съедим. Чего болтать? Надейся на лучшее, но будь готов к
худшему. И помалкивай.
Овсянников недавно женился в первый раз. У него была молодая жена и
маленький ребенок. Интересно, жена тоже была шпионкой? Кем-то вроде радистки
Кэт из фильма про Штирлица? И он ее вынес на себе из арабского окружения?
Овсянников хорошо погулял за свою жизнь и любил об этом повспоминать.
Но базар фильтровал тщательно и никогда в этих рассказах не
фигурировали восточные женщины - только наши и в Москве. Вот и сейчас он
начал одну из своих баек.
- Встретил тут недавно старую знакомую, - сказал он. - Лет пятнадцать
не виделись. Она меня забыла начисто, а я ее - нет.
"Еще бы, - подумал Коржик, - вас же учили ничего не забывать.
- Я ей и говорю, что мы с вами, мол, знакомы, - продолжал Овсянников. -
А она не врубается. А я помню, что она минет любила. И думаю - хрен, что ли,
ей показать? Может, тогда быстрее вспомнит?
Он сам рассмеялся своей шутке. Коржика раздражали эти байки старого