"Леонид Рудницкий. Клерк позорный " - читать интересную книгу автора

потом он как-то поскользнулся, потерял равновесие и накрыл унитаз своей
каменной жопой уже без всякой осторожности. Унитаз жалобно крякнул, постоял
немного, словно раздумывая, что же ему теперь делать, и рассыпался на мелкие
кусочки. Клерк едва не умер со страху.
Но все обошлось и на этот раз. Он крадучись вышел из туалета и
пробрался на рабочее место. Его никто и не видел. Правда, офис-менеджер
теперь бушевал гораздо дольше и лез ко всем с расспросами, кто же это такое
вытворяет. Но не выяснил. А наш клерк после этого стал ходить на улицу в
синюю кабинку - там таких проблем не возникало.
Наступила зима, ударили морозы. В выходные жена потащила клерка на
каток.
- Пойдем, клерк, - сказала она, - разомнешь жопу. А то сидишь сутками,
никуда не ходишь.
Клерк пошел. Не очень ему и хотелось идти, ведь так уютно было думать о
работе, лежа на диване и шелестя бестолковой газетой "БарыгаЪ", да спорить с
женой было бесполезно. Каток был устроен на пруду в ближайшем парке. Они
взяли напрокат коньки и стали кататься. Но клерк давно уже не катался и
почти забыл, как это делается. Он разогнался, потерял равновесие и со всего
маху шлепнулся на задницу. А задница-то была каменная, тяжелая, как у
памятника. Она проломила лед и потащила его под воду.
Он долго барахтался и цеплялся за края полыньи, но лед обламывался.
Коржик бросился навзничь, подполз и протянул ему руку. Клерк уже почти
ухватился за пальцы, но тут прозвенел будильник, и Коржик проснулся. А клерк
пошел ко дну. Несколько минут Коржик в отчаянии пытался уснуть опять, чтобы
все-таки того вытащить, но ничего не получилось. Клерк утонул.
"А не вещий ли это сон?" - думал Коржик, собираясь на работу.


6

После банка на новом месте было тихо и уютно. Никто не бегал по
коридорам со срочными бумагами, не разрывались телефоны, не ломились
посетители, не разносили для ознакомления под роспись новые идиотские
распоряжения, разработанные отделом внутреннего контроля. Контроля вообще не
было. И телефоны не прослушивались. В воздухе не висела агрессивность
клерков друг к другу, никто не отталкивал конкурентов в желании лизнуть
руководящую задницу.
Все пили чай и смотрели в окна. По Тверской текла праздная публика.
Клерки лениво комментировали увиденное и обсуждали свои внеслужебные дела.
Разговоры были долгими, неспешными и бесполезными. Такие забываются на
следующий день и начинаются заново. Все откровенно коротали время. Не
хватало только ковров с подушками в восточном стиле и журчащих фонтанов.
Суета начиналась с приездом директора. Он галопом пробегал по коридору,
скрывался у себя в кабинете и начинал кому-нибудь названивать. Его партнеры
тут же прознавали, что он уже в офисе, и начинали звонить ему. Клерки
принимались звонить им. Те в ответ звонили клеркам. Покой улетучивался.
Директор, которого за глаза звали Толян, приносил с собой суету, но не
агрессивность. Поначалу он показался Коржику идеальным начальником. У него
не было даже тени высокомерия. Он излучал деловую доброжелательность и
демонстрировал хорошие манеры. Он никому ничего не приказывал, а просил