"Владимир Рудный. Дети капитана Гранина (Маленькая повесть) (детск.)" - читать интересную книгу автора

Кабанов снова созвал главных командиров: фашистская Германия без
объявления войны нарушила наши границы и бомбила наши города. Значит, не
тревога - война.
Гранин в то утро не поехал к Белоусу учиться летать. С "голубятни"
начальник артиллерии приказал: пушки зарядить к бою - возможно появление
морского противника.
Когда Алеша прибежал в порт, на верхней палубе судна ставили зенитный
пулемет, а белую грудь красавца матрос в люльке размалевывал пестрыми
красками маскировки. Возле электрохода толпа: школьники, матери, учителя.
Объявлена эвакуация всех, кто не нужен на фронте.
Одноклассники завидовали Алеше. Он, как взрослый мужчина, распоряжался
собою сам. Он успел побывать в политотделе, но об этом помалкивал: ему
приказали быть до срока призыва на буксире, а у ребят буксир не вызывал
почтения. Прощался он с товарищами, как бывалый моряк, знающий свое место
на войне.
- Белоус на борту? - спросил Алеша, не видя в толпе Кати.
- Давно в Кронштадте, самолетом улетела. Получил назначение?
- Остаюсь здесь, - важничал Алеша. - Назначен рулевым.
- Остаешься? - услышал он тихий голос за спиной, Катя оттянула его в
сторону.
- А болтали - ты улетела. - Алеша смутился: Катя не терпела хвастовства.
- Не узнавал в политотделе про курсы снайперов?
- Тебе-то зачем? Вас всех вывозят в Кронштадт.
- Я остаюсь с отцом. Пока попрошусь в госпиталь. А потом...
Катя не договорила, объявили посадку. Она заволновалась:
- Только молчи. Девчонки узнают - сбегут. Ну прощай.- Она махнула Алеше и
убежала.
За кормой электрохода пыхтел "Кормилец". Карлик, где-то внизу. Но ему
выводить эту махину из гавани.
Алеша оглянулся, не смотрят ли товарищи, и прыгнул вниз. Все-таки он
предпочел бы "Двести тридцать девятый".
Турбоэлектроход ушел в охранении эсминцев, катеров "МО" и гангутских
истребителей. Над морем они сбили "юнкерс", не дали потопить судно. В тот
же день в море ушли подводные лодки.
А "Кормилец" теперь нужен был всем, особенно в шхерах, где Шустров и вся
команда знали ходы и выходы. Там возникал горячий фронт.
Над Гангутом высвистывали снаряды-входящие и исходящие, так называли
снаряды батарей вражеских и своих. Под огнем действовал аэродром, всё на
полуострове под огнем окружающих базу батарей. Садится после боя самолет,
а перед ним рвутся снаряды. Выручают пушки Гранина, они бьют неистово,
заставляя врага замолчать.
В первых же боях Гангут выстоял. С далеких фронтов поступали тяжелые
вести. Там главное. Как помочь, как оттуда оттянуть силы - этим жил
сражающийся в тылу врага гарнизон.
Прошел слух, будто Гранин снова, как в финскую войну, собирает матросов в
десант. А Гранин сам рвался в наступление. Он вел огонь по сухопутью, ждал
боя морского, изливал Пивоварову наболевшую душу:
- Был у саперов - лейтенант Репнин воюет. Разведчики ходили на ту сторону,
пушку приволокли. Репнин хвастает: снайпер Сокур из окопа, что ему саперы
соорудили, побил больше фашистов, чем весь наш дивизион. Был у Белоуса.