"Легар Баронович Рудый. Порождение зла, или нет страшнее врага, чем бывший друг " - читать интересную книгу автора

Коснувшись пола, они поднимались вверх фейерверком мелких осколков и
растекались по всей кухне. Медленно-медленно поплыли стены, судорожно
раскрытый рот беззвучно кричал: "Сынок... Коленька... Нет! Нет!.." Она не
потеряла сознание, не билась в истерике. Он подошёл, опустился рядом, как-то
виновато расправляя скомканную бумажку. Это была похоронка.
- Не верю! - Лицо её стало жёстким и колючим. Всегда смешливые голубые
глаза потемнели, приобретя цвет воронёной стали. - Сердце мне говорит, что
это неправда! Я бы почувствовала... Да вот и Лютый среагировал бы.
Лютый, услышав свою кличку, вошёл в кухню и тут же располосовал свою
лапу осколком стекла. Это был настоящий немецкий овчар, драчун, прекрасно
выращенный и отдрессированный сыном. Николай собирался вместе с ним служить
на границе, да судьба распорядилась несколько иначе...
- Иди. Обработай лапу Лютому перекисью водорода и залей зелёнкой, а я
здесь пока подмету.
- Я сама! - Она с силой вырвала веник из его рук. А он, не зная как на
это реагировать, немного потоптался по битому стеклу и двинулся, кликнув
Лютого, в комнату.
Обработав и затянув довольно глубоко порезанную лапу, отец с каким-то
страхом вернулся в кухню вслед за старым пуделем (ещё одним членом их
семьи). Он ожидал увидеть что угодно, только не это - мать заводила любимые
Колюшкины пирожки...
После десяти дней безрезультатного обивания порогов военкоматов, где
никто толком не смог ей ничего сказать, мать потребовала от отца немедленно
отправляться за сыном, живым или мёртвым.
- А как же работа? Выгонят! Чем жить-то будем? - пытался урезонить её
отец.
- Да провались ты пропадом, размазня! Я сама пойду разгружать вагоны!
Это ему - боевому офицеру, всю жизнь командовавшему людьми, крепко
понюхавшего пороху в "интернациональном долге"... Такого он от неё ещё не
слышал...
Были изъяты все сбережения на свадьбу Николая и начало его
самостоятельной жизни. Проданы все драгоценности и аппаратура. Отец с
тяжёлым сердцем отправился, сам не зная куда...

Вместе со своими сверстниками переоделся мальчишка в военную форму.
Взяв в руки автомат, почувствовал себя героем, украдкой начищал рукавом
новенький гвардейский значок. Ножка значка больно покалывала грудь, протыкая
тельняшку и вызывая какие-то новые неизведанные ощущения значимости и
всемогущества...
Геройство закончилось при первом же разорвавшемся близко снаряде.
Дошло, что война - это не игра с игрушечным оружием. Он упал в липкую грязь
дороги. Над головой со свистом пролетали пули. Штаны были мокрые не только
от лужи, в которой он лежал. Не понимая, что он делает, он зажмурился и
нажал спусковой крючок. Автомат заколотился в слабых руках, больно ударяя
при каждом подскоке по лицу. Вся обойма была выпущена в никуда.
Так прошла ещё одна неделя его "боевой" жизни.
...Он очнулся под разбитой боевой машиной. Мучил острый, удушливый
запах горелого масла и резины, запах металла и ещё чего-то незнакомого.
- Где я? Что со мной? - мелькнуло в голове.
В ушах стоял звон. Его стошнило. Он попытался встать на четвереньки, но