"Руслан Рюмин. Заветное желание " - читать интересную книгу автора

ногой. - Так как насчет перекусить?
- Не откажусь от бокала вина и фруктов, - сказал Ростислав. Надо
заметить, что раньше он пробовал только шампанское в последний Новый год у
себя дома, а в Каеноре стали доступны изысканные вина Радужного Города, и
паренек не устоял перед искушением попробовать. Тем более что квостры не
возражали - по их меркам Ростислав уже считался взрослым.
Эай показал в сторону столика, на котором стоял легкий ужин.
- На столе, - сказал он. - Если что-то не так, скажи... А то я еще не
знаю твоих вкусов.
- Ты странный, - сказал Ростислав, - слишком уж серьезный для сильфа.
Эай мысленно выругался. Похоже, годы пыток и многовековое рабство
навсегда вытравили из души элементала детскую жизнерадостность и
проказливость. При одном воспоминании о страшных когтях, терзающих
мальчишеское тело, накатывала дрожь. Аргаррон тогда лично мял в руках
пойманного в волшебную ловушку сильфа, получая наслаждение от мук
беспомощного духа. Учитывая то, что материальная форма в тот момент была
практически бессмертна, эта пытка, казалось, длилась вечно. В конце концов
Эаллойенум не выдержал и сказал Аргаррону свое истинное имя. Это прекратило
пытки тела, но, похоже, навсегда сделало маленького сильфа рабом архидемона.
- У меня была длинная и беспокойная жизнь, - выдавил Эай наконец.
Печать Аргаррона на груди предупреждающе шевельнулась, словно ледяной иглой
дотрагиваясь до астральной сущности элементала. Ему захотелось плакать.
Стоило проговориться - и душа элементала будет ввергнута в Огненную
Плоскость, откуда родом саламандры, ифриты и прочие духи огня. Сильфу в этой
бездне пламени не светило ничего, кроме бесконечной боли без единого шанса
вырваться самостоятельно. Единственной надеждой могло быть неслыханное
событие: чтобы кто-нибудь призвал сильфа по имени, обращаясь при этом к
стихии Огня...
- Ты старше Мэия, да? - спросил Ростислав.
- Намного. - Эай отвел взгляд. - И не только по времени...
- Такое впечатление, что тебя кто-то очень сильно обидел, - сказал
Ростислав, неспешно принимаясь за еду. - Я видел такой взгляд раньше.
- У кого?
- У беспризорных детей на улице. Столько же боли, злости и отчаяния.
Эай промолчал. Что ж, задание Аргаррона можно было исполнить и играя на
жалости. Если попробовать излить душу, может, и Избранник ответит
взаимностью?
- Если хочешь, я расскажу тебе свою историю, - сказал Эай. - Если,
конечно, тебе будет интересно слушать нытье старого сильфа...
Ростислав кивнул - рассказывай, дескать.
- Когда я был очень молодым и очень глупым, я конечно же страдал
излишним любопытством, как и все сильфы, - начал элементал. - Один раз меня
угораздило пролететь над странным летающим островом, как выяснилось часом
позже, принадлежавшим Аргаррону...
Печать снова дернулась на груди, но Эай не собирался выдавать цели
своего задания. Он особенно цветисто рассказал о пяти годах практически
беспрерывной пытки, сотнях лет рабства и связанных с этим унижениях и
обидах. Ростислав всё больше мрачнел по мере рассказа, примерно на середине
отставил поднос вместе с бокалом. Эай лишь умолчал, что до сих пор является
рабом Аргаррона, убедительно солгав, что срок рабства, обозначенный самим