"Владислав Русанов. Заложник удачи ("Победитель драконов" #2) " - читать интересную книгу автора

пашень - апрель, кветень - май, червень - июнь, липень - июль, серпень -
август, вресень - сентябрь, кастрычник - октябрь, подзимник - ноябрь,
снежень - декабрь.

А если бы горело перед дождем, сильные струи разбили бы пепел, размыли
бы его, развезли по округе, а то и вовсе снесли бы - вон как ложбина уходит
под гору. Не иначе поблизости яр или речка, сбегающая с гор. Но если
человеку столь сильное пламя развести не под силу, то остается предположить
лишь одно...
Молодой человек никак не мог решиться выговорить это слово. Даже
мысленно, будучи уверенным, что никто его не услышит, не поднимет на смех.
Нет, чтобы решиться, нужно подыскать еще доказательства. Весомые и
неоспоримые.
Марая сапоги жирной черной гарью, он двинулся к ближайшей телеге.
Прежде всего, следует осмотреть трупы, если таковые найдутся.
Они нашлись. Прямо в телеге, поверх каких-то тюков, обугленных коробов,
тряпок, мешков муки, превратившейся в черные спекшиеся комки. Четверо
взрослых и трое детей.
Рыцарь наклонился над верхним телом. Ни лиц, ни волос разобрать
невозможно - пламя не пощадило. Сквозь расползшиеся губы белеет оскал. Судя
по зубам, труп принадлежал молодому мужчине. Не старше самого Годимира. А
если и старше, то на два-три года, не больше.
Посмотреть бы, кто там еще, но уж больно неохота руки марать. Если
копоть так воняет, то и липнуть к рукам она должна тоже, не приведи Господь!
А почему смрад кажется таким знакомым?
Вот загадка!
Где же он мог его слышать? Вернее, чуять. А еще вернее, обонять... Или
как там правильно?
- Ну, что скажешь? - окликнул Годимира разбойник.
- Я бы не рубил с плеча, но... - искренно отвечал рыцарь.
- Думаешь, дракон?
Слово, которое так боялся произнести драконоборец, прозвучало.
- Ты сказал, - вздохнул он. - Не я.
- Еще бы мне не сказать, - оскалился Бирюк. - Что ты еще, пан рыцарь,
можешь подумать? Огнь, палящий даже мокрую траву. Трупы. Скотины нет...
- Дракон мог сожрать волов и коней.
- Ага. А людей сложил в телеги и пожег.
- Люди могли сидеть на телегах, когда гад напал. Там и смерть приняли.
- Могли. Только не думаешь ты, что горящий человек кинется прочь из
повозки, вместо того чтобы в кучу сбиваться, словно овцы?
- Ну-у... - Годимир пожал плечами.
- Это раз, - беспощадно продолжил Ярош. - Ярмо разбито. Ладно, елкина
ковырялка, положим, быки с перепугу взбесились и вырвались. А гужи на
конской запряжке кто разрезал?
- Ну...
- Погоди. Еще не так нукать начнешь. Там на дороге следы верховых.
Много. Больше десятка. Гораздо больше, но точно сказать не могу - они
топтались на одном месте долго. Кое-кто спешивался...
- Стой! Теперь ты погоди и меня послушай! - Годимир хлопнул себя по
лбу. Чуть более звонко, чем изначально намеревался, а потому поморщился, но