"Бертран Рассел. Существование бога" - читать интересную книгу автора

Коплстон. Превосходное основание, согласен. Вы различаете голубое и
желтое с помощью зрения. А с помощью какой способности вы различаете добро и
зло?
Рассел. С помощью чувств.
Коплстон. С помощью чувств. Как раз об этом я и спрашивал. Вы думаете,
что добро и зло соотносимы просто с чувством?
Рассел. Ну почему объекты одного типа выглядят желтыми, а другие
голубыми? Благодаря физикам я могу более или менее правильно ответить на
этот вопрос. Что же касается того, почему я считаю одни вещи добрыми, а
другие злыми, то, вероятно, имеется такого же рода ответ, но он не столь
ясный, поэтому я не могу вам его привести.
Коплстон. Ну хорошо, возьмем поведение коменданта Бельзена. Оно
представляется вам нежелательным и злым, и мне тоже. Адольфу Гитлеру,
видимо, оно казалось благим и желательным. Думаю, вы согласитесь, что для
Гитлера оно было благом, а для вас оно зло.
Рассел. Нет, я не стал бы заходить так далеко. Видимо, люди могут
совершать ошибки и в этом, как они это делают в другом. Если у вас желтуха,
то вещи вам представляются желтыми. Хотя они и не желтые. Вы делаете ошибку.
Коплстон. Да, делать ошибки можно. Но можно ли вообще ошибиться, если
это лишь вопрос отнесенности к чувству или эмоции? Конечно же Гитлер тогда -
единственный возможный судья тому, что было приятно для его эмоций.
Рассел. Совершенно верно, это было приятно для его эмоций, но можно
сказать и другое: если такого рода вещи отвечают определенным образом
эмоциям Гитлера, то Гитлер совсем в ином роде отвечает моим эмоциям.
Коплстон. Понятно. Но тогда, с вашей точки зрения, нет объективного
критерия, кроме чувства, для осуждения деятельности коменданта Бельзена?
Рассел. Не более чем для осуждения человека, страдающего дальтонизмом,
который находится точно в таком же положении. Почему мы не принимаем
представлений человека, страдающего дальтонизмом? Не потому ли, что он в
меньшинстве?
Коплстон. Я бы сказал, потому что у него нет того, что обычно
принадлежит человеческой природе.
Рассел. Да, но если бы дальтоников было большинство, мы бы этого не
говорили.
Коплстон. В таком случае вы утверждаете, что нет критерия вне чувства,
который позволил бы видеть различие между поведением коменданта Бельзена и
поведением, скажем, сэра Стэффорда Крипса или епископа Кентерберийского.
Рассел. Чувство - это немного упрощенная трактовка. Вы должны учесть
последствия действий и ваши чувства по отношению к этим последствиям. Видите
ли, если вы говорите, что какие-то происшествия вам нравятся, а некоторые
другие не нравятся, то об этом можно спорить. Поэтому вы должны принять во
внимание последствия действий. Вы можете тогда сказать, что последствия
действий коменданта Бельзена были мучительны и неприятны.
Коплстон. Они, разумеется, были очень мучительны и неприятны для всех
людей в лагере, я согласен.
Рассел. Да, но не только для людей в лагере, но и для тех, кто наблюдал
это.
Коплстон. Да, все это хорошо, в воображении. Но в этом и вопрос. Я не
одобряю этих действий и знаю, что вы тоже их не одобряете; но я не вижу,
какие у вас основания для неодобрения, потому что, в конце концов, для