"Эрик Фрэнк Рассел. Лучший друг человека (Сб. Садок для рептилий)" - читать интересную книгу автора

средство борьбы с четвероногими воинами, владеющими с невероятным
мастерством самым опасным оружием Вселенной. С воинами, искусство которых
добиваться своего умелой лестью, профессионально отработанным благоговением
и лизоблюдством перед человеком оттачивалось многочисленными поколениями и
против которого не было, казалось, никакой защиты. Как предотвратить
грядущую катастрофу, что противопоставить ей?
- Гав-гав, боженька! Смотри, как умильно я виляю перед тобой хвостом,
боженька! Позволь полизать ручку, боженька!
Как спастись от этого коварства? Как... О звезды, нашел! Лучше не
придумать. Карантин! Карантин для собак на Пладамине, бесполезной пустынной
планете. Пусть плодятся себе там, как хотят, и властвуют над кустарниками и
насекомыми. А спроси о них какой-нибудь любопытный землянин, и ответ
напрашивается сам собой: "Собаки? Прекрасно. Прижились - лучше не
придумаешь. Так нам понравились, что мы отдали им целую планету. Хотите на
них взглянуть? Пожалуйста, нет ничего проще".
Великолепная идея! Можно будет выйти из положения, не задевая чувств
землян. С Пладамина собакам не выбраться. А если с Земли привезут новых
собак, нетрудно будет убедить землян оставить их в специально созданном
собачьем раю. Уж там-то псам над нами не повластвовать, разве что друг над
другом. Если им этого мало, то пусть им же будет хуже. Хараке он о своей
идее не скажет, это ни к чему. Он все доложит правительству, когда вернется
на Альтаир. Даже если его рассказ покажется там неправдоподобным,
правительство все равно примет меры предосторожности по принципу "лучше
остеречься, чем потом жалеть". Они остерегутся и пошлют собак на Пладамин.
Морфад посмотрел в иллюминатор. Огромная толпа землян пришла проводить их
корабль в дальний путь. В задних рядах толпы он увидел маленькую, ухоженную,
абсурдно завитую собачонку, которая тащила за собой на легкой тонкой цепочке
молодую женщину. "Вот бедняга, - подумал Морфад. - Эта псина тянет ее, куда
хочет, а она уверена, что все наоборот".
Взяв со стола камеру с цветной пленкой, он вышел в коридор и пошел к
открытому люку. Надо бы сделать несколько снимков на память. У самого люка
он неожиданно споткнулся о что-то пушистое и четвероногое, внезапно
запутавшееся у него в ногах, и полетел вниз, навстречу душераздирающим
воплям ужаса.
- Мы задержались на два дня из-за похорон, - сказал Харака, - надо их
наверстать и снова войти в график. - Он помолчал, задумавшись, и добавил: -
Жаль Морфада, очень жаль. Блестящий и глубокий ум, но, увы, начал сдавать
под конец. Что ж, остается только благодарить судьбу за то, что в экспедиции
был лишь один несчастный случай.
- Ведь могло быть гораздо хуже, сэр, - встрял Кашим. - Подумать только,
ведь выпасть в люк могли вы! Благодарение небу за то, что этого не
случилось.
- Да, могло и со мной случиться такое. - Харака с интересом глянул на
него:
- Ты горевал бы, Кашим?
- Еще как горевал бы, сэр! Никто не переживал бы утраты больше, чем я.
Ведь мое восхищение вами и мое уважение к вам так глубоки, что...
Он замолчал, потому что, мягко ступая, в каюту вошла собака, положила
голову на колени Хараке и посмотрела ему в глаза.
Кашим беспокойно заерзал.