"Татьяна Рябинина. Бюро волшебных случайностей" - читать интересную книгу автора

Разве можно всерьез принимать то, что у тебя есть? Вот если бы я переживала
по поводу своей одинокости - тогда да. Тогда можно почувствовать себя на
коне и проявить немножко лицемерного сочувствия: бедняжка, она так
несчастна! Но дело в том, что это я им всегда сочувствовала, вполне
искренне, поэтому они и не наслаждались своим преимуществом, хотя, в глубине
души, не могли его не сознавать.
Собрав себя веничком на совочек, я поехала к маме. Пожаловалась на
невесть откуда взявшуюся простуду и осталась ночевать.
Следующие два дня прошли очень муторно. Я тупо сидела в своем кабинете,
слабо реагируя на окружающих и поглощая невероятное количество кофе, который
Алена, тщательно скрывая недовольную гримасу, носила мне на подносике. А
потом ехала к маме, принимала снотворное и ложилась спать на продавленном
диване.
Антон был прав. Я действительно вела себя, как истеричная барышня. Но
после того сна мне почему-то было страшно дома. Как будто что-то пряталось в
темных углах. Как будто квартира сжималась и стены давили на меня. Иногда
мне казалось, что я схожу с ума.
Позвонил Славик и пригласил "на ланч". Из его пространной и цветистой
речи мне с трудом удалось вычленить главное: Брянцев - самый обычный лох, и
его убийство не имеет никакого отношения к "разборкам" А поэтому он вряд ли
сможет мне помочь. Разве что следователя прижать, если уж совсем туго
станет.
Кажется, Ракитский - а может, и Валерка - говорил, что самые противные
в плане раскрытия преступления - это которые совершают непрофессионалы.
Чайники, одним словом. У них совершенно дикая, чайниковая, логика, постичь
которую ну очень сложно. А то и вовсе невозможно.
На третий день пришел с отчетом Паша. По девушке Алисе мы сделали все
возможное. Дальнейшее было исключительно в ее жадных ручонках.
Из отчета явствовало следующее. Лерочка, как всегда, гуляла в скверике
в сопровождении гувернантки и охранника. Алиса скромненько сидела на лавочке
и делала вид, что читает книгу. Лерочка побежала в кусты за мячиком, тут
Алиса и схватила ее в охапку. А набежавшему волной охраннику показала на
тоненькую проволочку, которая тянулась за куст: а вдруг чего?! Приехавшие
саперы обнаружили стандартную "растяжку".
Вот в этом месте я вынырнула из океана депрессии, вскочила и заорала,
разве что не топая ногами:
- Идиоты! Вы соображаете, что делаете?! А что, если бы эта дура не
успела схватить девчонку? Если бы проволоку зацепил кто-нибудь другой?
- Лиза, ну ты что! - похоже, Пашу моя истерика шокировала, так
укоризненно он вздернул белесые бровки. - Ну за кого ты меня держишь? Там
такую фигульку состряпали, пальчики оближешь. Взрывник делал с Литейного. Я
толком сам не понял, но что-то там должно внутри испариться. А пока не
испарится - хоть прыгай по этой бомбе, не взорвется. А вот когда испарится,
тогда уже достаточно проволочку задеть. По времени точный расчет был, до
четырех часов дня, пока девчонка гуляет. Если бы ничего не получилось, без
пяти четыре Алиса должна была поднять панику: вот проволока какая-то
подозрительная торчит. А к тому времени, когда саперы приехали, это уже
обычная "растяжка" была.
- Ладно, - погасла я. - Дело сделано, будем ждать гонорар. А что там по
моему делу?