"Василий Ряховский. Евпатий Коловрат." - читать интересную книгу автора

барсучьих нор.
Дубовая грива высоко возносилась над теменью лесов и уходила влево к
низкому небу, где рождались быстрые и тонкие облака. По низу долины, где в
глинистых осыпях и мочежинах петлила узкая речка, скрывались хижины лесных
добытчиков - смолокуров, звериных ловчих и бортников. Про добытчиков тех
шла худая слава по Дону и Ранове и достигла Рязани.
Сейчас в этих местах было нелюдно, и многие хижины, куда заглядывали
путники, стояли на запоре.
- Куда же люд здешний девался? - спрашивал проводника Ингварь.
Мужик-скороход отводил в сторону хитрый взгляд:
- Не ведаю.
- Были ли тут какие-либо люди, когда вы проходили на Пронск?
- Мы шли, тут поднимались дымы.
- Куда же девались люди теперь?
- Спроси у леса, князь.
Дубок путники увидели на скате погожего, тихого дня.
Долина Рожни вдруг расступилась, раздалась вширь, и в просвете
мелькнула узкая коса Дона. За голубой водной гладью обозначилась Долгая
Поляна, уставленная круглыми, как богатырские шлемы, стогами сена. В тихом
воздухе, кружась, летели серебряные нити, и, будто по этим нитям ранней
осени, истекали на землю благостная тишина и тепло низкого солнца.
С высокого обрыва Ингварь долго смотрел на излучину широкой реки.
Рядом с княжичем осадил своего коня Евпатий.
- Отсюда начинается долгое поле, - задумчиво сказал Ингварь и вдруг
схватил Евпатий за локоть: - Смотри, смотри! - он указывал за реку и,
казалось, готов был ринуться под откос горы.
Евпатий взглянул по указке княжича, и у него захолонуло в груди: к
реке мимо стогов легким шагом шел вожак лосей. Сохатый шел, неся, как
боевой стяг, разветвление своих могучих рогов. Солнце темным пламенем
зажигало струю на спине животного и несло рядом с ним его удлиненную тень.
Следом за сохатым шло небольшое стадо коров и телят. Молодь игриво
взбрыкивала, отбегала, играючи, в стороны и сейчас же вновь присоединялась
к старшим.
В нестерпимом охотничьем азарте Ингварь застонал и схватился за
поясной нож.
- Эх, вдарить бы!
- Пусть погуляют княже. Нам теперь не до зверя, - сказал Евпатий.
Ингварь рванул повод, ударил коня плеткой и выехал на тропу.
Дубок медленно привставал из-за лесов круглыми овершиями угловых
сторожевых башен и светлым куполом храма.
Широкая полоса леса перед городом была выжжена, и дорога пролегала
среди высоких качающихся трав. По насыпи городского рва брело с выпаса с
пестрое стадо.
Приближенные рязанцев заметили с городских ворот, и на стенах вдруг
появилась стража. Махальные на угловых башнях дали знать в городе о
приближении войска, и раскрытые дотоле ворота наглухо захлопнулись.
Пока скороход-мужик бегал под городские стены и переговаривался там
со стражей, Евпатий с любопытством озирал этот город, заброшенный на самый
край рязанского княжества. За Дубком оканчивался ведомый мир и начиналась
область чудесных сказок про заморские края, про горы, упирающиеся