"Илья Рясной. Наше дело - табак [B]" - читать интересную книгу автора

была вязаная шапочка.
- Ты уже приехал, папаша, - услышал Сорока насмешливый голос.
Атлет держал руку за пазухой, и нетрудно было догадаться, что там -
пистолет, скорее всего с глушителем. Оружие он сбросит тут же, использовав
по назначению. Киллеры в последнее время без малейшего сожаления скидывают
стволы - их стоимость входит в стоимость заказа.
Внутри у Сороки все подвело, в животе образовалась пустота, и по
ногам будто ударило током. А потом пустоту заполнила волна ярости.
Директор неожиданно резко швырнул тяжелую связку ключей в лицо киллера.
Связка нашла свою цель - со стуком врезалась в лоб, острый край массивного
ребристого ключа от сейфа расцарапал бровь. От неожиданности киллер
отступил на шаг, зацепился за вросший в землю кусок арматуры, взмахнул
руками и упал.
Вот он, шанс! И Сорока собирался его использовать. Он ринулся прочь.
От подъезда его отделяло метров двадцать, и он был уверен, что успеет
преодолеть их, пока киллер придет в себя от неожиданности и начнет палить.
И тут загрохотал гром. Прокатился по всему телу Сороки. Что-то резко,
безболезненно вдавило в спину. И директор "Квадро" вдруг понял, что не
властен над своим телом. Он бежал, но не мог удержаться на ногах, ставших
чужими. Мокрый асфальт с отблесками в луже бледного фонаря приближался...
Стрелял в него второй убийца - невысокий, кряжистый плотный, весь
какой-то квадратный, похожий на крепкого, энергичного кабанчика, до того
скрывавшийся в кустах у забора. Он пользовался обычным, без глушителя "ТТ"
"желтой" сборки - таким же одноразовым орудием, как пластиковый шприц.
Кабан подскочил к упавшему Сороке и, довольно оскалившись, сделал два
контрольных выстрела. Все, теперь жертву не оживит ни один реаниматор на
свете. Работа сделана.
Через несколько минут убийцы уже сдирали шапочки и переодевали куртки
в машине.
- То, что ты урод, тебе в детстве не говорили? - грубо бросил Кабан.
- Ну ты чего? - обиделся атлет.
- Ты бы с ним еще о погоде поговорил.
- Ну как-то так получилось, - оправдывался атлет.
- Не можешь в человека шмальнуть без того, чтобы с ним лясы поточить?
- Да как-то...
- Чмо ты позорное!.. Наше дело маленькое - пришел, увидел, завалил...
А тебе бы базар наводить. - Кабан сдернул машину с места. - Наказать бы
тебя... Да ладно, живи.
- Слышь, это... - Худощавый сглотнул комок в горле. - Ну, не
повторится больше.
- Знаю... - Лицо Кабана вдруг перекосила нервная судорога, которую
очень отдаленно можно было принять за улыбку. - А все-таки загасили мы
его, гниду! Загасили!
В этом возгласе было ликование победы. С таким же ликованием в
древние времена сдирали с врагов скальпы или отрезали головы, чтобы
привязать к седлу. Да, для Кабана это была не первая голова врага... И не
последняя...


Глава 2