"Илья Рясной. Наше дело - табак [B]" - читать интересную книгу авторавсе, что происходит, - это просто галлюцинации умирающего человека. Он
напрягался, чтобы доказать, что еще жив, прикусывал губу и возвращал себе ощущение реальности. Но хватало его ненадолго. Потом мысли опять начинали путаться. Когда он наконец пришел в себя и ему стало по-обычному страшно, дверь камеры открылась. - На выход, пацанчик, - произнес сонный конвоир. В другие времена он бы ответил старшине на "пацанчика" достойно, а в другой обстановке просто бы дал в лоб так, что мало не показалось бы, но сейчас это пренебрежительное обращение не вызвало даже самого слабого протеста. Сове было плохо как никогда в жизни. Его препроводили в расположенный на втором этаже Суворовского отдела милиции кабинет, где он уже побывал и с ним разговаривал напористый, косноязычный мент. Теперь встретил его высокий человек с пышными, киношными усами и изрезанным морщинами лбом, показавшийся смутно знакомым. - Ушаков, - представился мужчина. - Наслышан? - Ушаков? - Начальник областного уголовного розыска... Должен знать, если выбрал эту нелегкую стезю. - Какую стезю? - не понял Сова. - Бандитскую. - Я... - Сова вздохнул. - Ничего я не выбирал. - Ну, она тебя выбрала. Не об этом разговор, а о том, что ты влип по самые свои оттопыренные уши. Соучастие в покушении на умышленное убийство. Разбой, а то и бандитизм. Думаешь, это мало? - Не знаю. звонка. Думай. - Я уже все рассказал. - Не все. Далеко не все. Где Пробитый? - Больше адресов не знаю. Оперативники уже проехались по указанным Совой с перепугу адресам да еще по тем, которые накопали, готовя мероприятия по Пробитому и его подручным. Сейчас там засады. Но Пробитый туда не спешил. Он вообще будто растворился. Ничего, с подводной лодки не убежишь. Ведь эта область - анклав. Правда, он может попытаться незаконно выбраться с территории Российской Федерации. Вон с той же Прибалтикой граница - одно недоразумение. - Давай, рассказывай о своем разбойничьем житье-бытье, - предложил Ушаков. - Я ничего больше не знаю, - произнес Сова, потупившись. - Знаешь. Будем вспоминать... Очень быстро Ушаков заболтал, заморочил, закрутил и без того деморализованного Сову так, что тот размяк . окончательно и выложил все, что знал о бригаде. О взаимоотношениях на вершине организации он был проинформирован мало, общался в основном с командиром пятерки Пробитым и несколько раз его удостоил вниманием Ломоносов. - Ты одно пойми. Вы, "торпеды", - расходный материал. Мясо, которое не жалко подставить под пулю или статью, - вещал Ушаков вкрадчиво. - Что ты имеешь? Триста долларов - план, а много с них получаешь? Ничего ты не имеешь. Зато Ломоносов за день может три тысячи баксов влегкую спустить в |
|
|