"Илья Рясной. Большая стрелка" - читать интересную книгу автора

из города Дедова, приезжали сюда и из Ахтумска, и даже из Москвы по
каким-то блатным делам. Недавно здесь милиция с собаками взяла воровскую
сходку. Жить в Куреево и не сидеть считалось у местных жителей неприличным.
- Вот так и живем, - мужчина завел Художника в дом. - Чаю?
- Если нетрудно, - вежливо произнес мальчишка. Мужчина заварил чай в
алюминиевой кружке, поставил ее перед своим гостем рядом с блюдцем с
вареньем. Себе же налил стопочку водки, вытащив запотевшую бутылку из
холодильника, одним махом опрокинул ее, закушал грибочком и удовлетворенно
крякнул:
- Хороша, отрава!
Художник размешал в кружке варенье, отхлебнул сладкого чая.
- Ну как? - спросил мужчина.
- Тошнит немножко.
- Настучали по голове. Это бывает. Чай пей. Жидкости надо побольше.
Поболит и перестанет.
Художник огляделся. Его поразила стерильная чистота в комнате. Такое
ощущение, что каждой пылинке была объявлена непримиримая война. В углу
стояла никелированная металлическая кровать с подушками горкой, на стене
висел ковер с оленями. Художник видел много таких домов - здесь
присутствовал какой-то деревенский колорит.
- Ну, как тебя зовут-то? - спросил хозяин дома.
- Андрей.
- А я - Анатолий. Фамилия Зименко. Люди Зимой кличут... Хорошо
рисуешь, - Зима открыл папку, полюбовался на рисунок церкви, испоганенный
рукой одного из шпанят.
- Выбросьте, - произнес сдавленно Художник.
- Почему? Не хочешь напоминаний?
- Не хочу! - Художник отодвинул от себя блюдце с вареньем и хотел
подняться со стула, Зима мягко, но настойчиво усадил его обратно.
- Ты, пацан, должен в рамку повесить этот рисунок. Чтобы он всегда
напоминал, что хомо хомини люпус эст.
- Что? - удивился Художник и посмотрел в смеющиеся глаза Зимы.
- В переводе с языка древних римлян означает сие, что человек
человеку волк.
Это была единственная фраза, которую Зима твердо знал по-латински.
Трудно было требовать от него больше с его восемью классами школы и с
девятью годами зоновских университетов.
- Не согласен?
- Не знаю, - произнес Художник.
- Знаешь, эти молокососы тебя бы убили. Им надо было убить. Я это
чувствую, - у Зимы хищно раздулись ноздри. - Они щенки. А им хочется стать
волками... Да, Андрюха, человек человеку - волк. Чтобы выжить, нужно быть
волком еще больше других. Как тебе такая простая мысль?
- Я не знаю, - Художник поморщился от боли в ребрах.
- Правильно. Ты пока вообще ничего не знаешь. Вот я тебе и объясняю.
- Зачем?
- Потому что я тебе жизнь спас. И теперь ты принадлежишь мне, если по
совести.
- То есть как?
- Шучу, - Зима сказал таким тоном, каким не шутят. - Ладно, - он