"Илья Рясной. Вирус смерти" - читать интересную книгу автора

конечно, сдержать гибель промышленного и научного потенциала не в силах
никто.
Улица перед зданием фирмы была шумная и людная. Ларечники торговали
пивом, шмотками и видеокассетами. Лоточники - книгами. Разносчики -
газетами. Бомжи - детскими слезами, таская за собой малолетних детишек,
которым "нужна операция от рака крови". Кавказцы - бананами. Мусор, грязь,
нахальные англоязычные рекламы. Дорогая моя столица. Обожаю тебя.
Поодаль остановились две машины. Третий и Четвертый. Квадрат
Горыныча. Охраняют начальника. Ценят. Не хотят потерять в расцвете лет.
Бдят, как и положено при работе в режиме "Экстра". Готовы не раздумывая
завалить любого, кто покусится на Памир, то есть на меня. Из винтореза в
лоб или из автомата в грудь со ста метров, навскидку - без проблем. И
парни мои все замечают. Косой взор, открытое окно в доме напротив,
солнечный блик - вполне возможно, от оптического прицела. Нужно не
пропустить. Успеть. Надежные, подготовленные парни у меня. Да только я и
сам не лопух. Почувствую, если кто-то решит, что я зажился на этом свете.
Лучший воин не тот, кто реагирует на обрушившуюся опасность и достойно
встречает ее, а кто предчувствует опасность и бьет первым - цитата из
Фауста-Иваницкого. Это не пустой треп и нравоучение. Фауст ничего не
говорил просто так. Он учил. Я всегда почувствую ее, костлявую, занесшую
надо мной косу. И буду готов дать ей по зубам...
Нет ее поблизости. Не ощущаю я трепетания ее черных крыльев. Можно
вылезать из моего бронированного "мерседеса".
Ох, не кидайте на меня косые и злые взоры, граждане на автобусной
остановке. Я же читаю ваши мысли. "Буржуй". "Кровосос". "Накупили
"мерседесы", житья нет". Вы не правы. Я свой в доску. Я готов вместе с
вами сорок минут ждать припозднившийся троллейбус. Но не могу я без
бронированного "мерса". Не имею возможности по часу стоять на остановке.
Мне нужно пахать и пахать, чтобы какой-то Тролль не выворачивал наизнанку
ваши мозги и не тащил вас, послушных и равнодушных, к пропасти.
- Здравствуй, Виктор, - кивнул я дюжему охраннику в камуфляжной
форме, стерегущему врата моего родного "Техносервиса-М".
- Добрый день, Станислав Викторович.
Он распахнул передо мной дверь. Молодец. Знаешь свое дело, понимаешь,
за что деньги платят. Кормильцу надо улыбаться. Авось зарплату прибавит.
Я шагнул вперед и застыл на месте, будто наткнувшись на стену. Быстро
обернулся и окинул взглядом улицу.
Нет, это не поступь костлявой. Что-то иное.
Мне показалось, глаз мой вырвал кого-то из толпы. На долю секунды.
Даже не понял, что именно он уловил. Но мне стало холодно. Мир будто
покрылся льдом, который не могло растопить не по сезону ласковое
октябрьское солнце.
Потом пришла четкая мысль. Я засветился. Меня расшифровали...

***

В лагере одного из бандформирований, располагавшихся на территории
Пакистана, содержались два чрезвычайно ценных пленника - офицер штаба
Сороковой армии и подполковник из первого главка КГБ.
В апреле восемьдесят шестого несколько наших пленных перебили охрану